Прошло еще какое-то время, прежде чем я установил, что сирены эти были не сигналы моего мозга, а звон будильника. Я поставил его на шесть часов, чтобы не прозевать звонка профессора Ирвина.
Вместе со звонком будильника я услышал, как кто-то стучит в дверь. Сперва я подумал, что это Блютгетт нашел меня и явился, чтобы стереть в порошок. Я еще недостаточно проснулся, чтобы решить, как я могу этого избежать, а вообще мне просто больше всего хотелось перевернуться на другой бок и снова заснуть.
– Мистер Скотт, вы дома? Это я, Арти Кац.
Я открыл ему дверь.
– Мистер Скотт, я только что видел кое-что, что вас наверняка заинтересует.
– Вот как?
– Когда я хотел поставить на стоянку «линкольн» одного из постояльцев, я обратил внимание, что кто-то проявлял излишнее любопытство к вашему «кадиллаку».
– Это действительно интересно, – сказал я, – и может оказаться для меня очень важным. Я протянул ему зелененькую.
– Большое спасибо, – сказал он. – Но этот человек настолько был любопытен, что это буквально бросалось в глаза.
– Ты можешь описать мне этого человека, Арти?
Он улыбнулся, но я не понял, что тут смешного.
– Это очень просто, – сказал он. – Огромный такой детина! Настоящий великан...
– Как, как?
– Ну, возможно, я немного приукрасил, мистер Скотт. Я еще не видел человека, который был бы так широк в плечах...
– Я должен точно знать, каков он, Арти. Может он не тот, на кого я думаю... Я присел.
– Почему вы сели, мистер Скотт? Вам что, плохо?
– Совсем нет. Почему ты так решил?
– Может быть, принести вам воды?
– Не надо... Дай мне подумать... О чем шла речь? Ах да, о парне высотой в два метра десять сантиметров. Да, и ты должен описать мне его подробно, чтобы я его не спутал с другим, Арти. Какого цвета у него волосы?
– У него вообще нет волос.
– Как так?
– Нет, и все. Голова у него такая же голенькая, как яйцо.
Я вздохнул и сразу показался себе маленьким и ничтожным.
– Это он! – я снова вздохнул. – Двух таких чудовищ, как этот Блютгетт, быть не может!
– Блютгетт?
– Да.
– Прошлой ночью он пытался вас убить?
– Да. И теперь, мне кажется, он повторит свою попытку.
– Но вы этого не позволите, мистер Скотт? Могу биться об заклад...
– Арти...
– ...что вы его разберете по косточкам. Но вы должны поспешить, мистер Скотт, иначе вы его не поймаете.
– Ах, Арти, ты уже достаточно взрослый для того, чтобы понять некоторые премудрости жизни. И кое с какими я с тобой поделюсь, которые я уже приобрел в процессе жизненного опыта. Как ты думаешь, кому это поможет, если я разберу этого человека по косточкам?
– Ну, ведь он пытался вас убить...
– Да, конечно! И это было совсем нехорошо с его стороны. Но чистое насилие – это орудие дикарей, не так ли? Зачем человеку дан мозг? Зачем человеку дан ум? И что я докажу, если расправлюсь с Блютгеттом? Только то, что я сильнее его, не правда ли? А мне это совсем не нужно. Я должен его перехитрить.
– Перехитрить?
– Да. Это гуманнее и честнее.
– Но как?
– Ну...
Это был умный вопрос. Как мне перехитрить Блютгетта? Ведь для этого я должен сперва его поймать. А как поймать слона?
Я заметил, что Арти смотрит на меня с сомнением. Я подумал, что мои акции в его глазах немного понизились. Самоуверенным движением руки я отпустил его, а когда он ушел, я вздохнул еще раз:
– О, Блютгетт, и почему из тебя не сделали двух человек!
Наконец я поднялся, вышел из номера и потихоньку прокрался к стоянке машин при отеле. Я довольно быстро обнаружил Блютгетта, но выждал еще пять минут, поскольку посчитал, что он, возможно, пришел не один. И лишь после того, как я убедился, что неправ, я перешел к атаке.
Блютгетт сидел в сером «крайслере», который он поставил таким образом, чтобы следить за моей машиной, что даже не заметил, как я подошел к боковому окошечку его машины.
– Пушка заряжена, Блютгетт, и тебе достаточно сделать одно неосторожное движение, и я выпущу в тебя всю обойму. – Он даже не вздрогнул. – Дуло кольта направлено как раз тебе в ухо! – Его взгляд продолжал покоиться на моей машине, но на этот раз он процедил сквозь зубы грязное ругательство, которое я не решаюсь здесь привести, а потом медленно повернул свою голую черепушку, и я увидел его печальные глаза.
– Я же знал, – сказал он, – знал, что все выйдет вкривь и вкось.
– Где твои сообщники?
– Таковых нет. Я один.
– Этому я поверю только в тот день, когда ты пойдешь в балетную школу, Блютгетт. Сколько у тебя сообщников и где они спрятались?
– Честное слово, я один, – ответил он. Он пожал плечами, и машина подозрительно закачалась. – Я хотел с тобой расправиться, Скотт, и приехал один.
– Почему?
– Потому что ты пристрелил Фрэнки, – тихо сказал он.
– Франкенштейна?
– Он не любил, когда его так называли. Может быть и странно, но я всегда называл его Фрэнки.
– Каков милый мальчик! – подумал я.
– Но ведь у меня были причины застрелить Франкен... Фрэнки. Вы же сами вдвоем хотели со мной расправиться.
– Ясно! А почему бы и нет? Но в результате-то убил ты. Вот я и подумал, приеду-ка я сюда и расправлюсь с тобой при удобном случае.
Он сказал мне это совсем просто, и я ни секунду не сомневался, что он говорит правду. Рядом с ним на сидении лежала газета. Я приподнял ее и увидел, что там лежит автоматический кольт 45-го калибра. Я сунул его в свой карман и сказал:
– Выходи! Вот здесь, с моей стороны.
Его взгляд упал на пистолет в моей руке, и этого оказалось вполне достаточно, чтобы он не выкинул какого-нибудь трюка. Большинство людей, которые пользуются пистолетами, всегда очень уважают это оружие.
Через черный ход я провел его по лестнице к своему номеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37