ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
— Я испортила воду , — проговорила она. — Я не хотела. Прости.
Мадлен принялась вытирать мне шею и плечи, ибо на них попали капли ее… сущности. Я подставила ей предплечье — каким легким, каким холодным оказалось ее прикосновение — и увидела, что и оно все в красных пятнышках. Осторожно, чтобы не забрызгать, — я видела, как темная кровь струится по ее ногам, образуя лужицы вокруг босых ступней, прежде чем стечь в воду, — Мадлен омыла меня.
Мы оказались лицом к лицу. Я заглянула в ее глаза, стараясь не смотреть на широко раскрытую рану. Но это не помогло избавиться от идущего от нее зловония: в нем смешивались запахи земли, ржавчины и гнилого мяса. (Да, именно так! Я знала, что мне все-таки удастся его описать.) И в глазах, в которых только что читалась такая боль, такое страдание, я смогла увидеть теперь лишь сожаление и участие, грусть и желание помочь — взгляд их стал мягким.
— Нужно идти , — сказала Мадлен. — Земные часы тикают.
Я завернулась в сухую половину простыни, села на банкетку и проводила глазами девочку-призрака, готовую, казалось, раствориться среди теней. Но та не ушла. Она вернулась к ванне и попробовала воду пальцами ноги. Когда Мадлен наклонилась, чтобы зачерпнуть ее руками, я увидела, что та не держится в ее пригоршнях, просачиваясь сквозь сложенные ладони, как через неплотную ткань.
— Я приготовила одежду , — сообщила она, — однако выбор, конечно, за тобой.
— Спасибо. — Я встала, готовясь вернуться в студию. — Ты будешь за ужином?
— Наверно. Хотя Себастьяна может и не позволить . — Посмотрев на воду в ванне, на ставшие скользкими плитки пола и запачканное кровью полотенце, которым она меня вытерла, я не стала спрашивать почему. — Через несколько часов эта кровь бесследно исчезает, но… иногда на нее неприятно смотреть. Так что я все понимаю .
— Почему через семь? — спросила я.
— Это будет одним из вопросов? Я была бы признательна, потому что даже я не знаю на него ответ. Но, по правде сказать, Себастьяна не знает тоже . — Я первый раз различила в звуках ее речи некоторую легкомысленность, которую с небольшой натяжкою можно было бы назвать смехом. Но она тотчас же добавила: — Не доверяйся ей всецело. Есть вещи, которых не знает даже она.
— Например? — осведомилась я.
— Например, как освободить от проклятия мою душу. Как позволить мне умереть и уйти из этого мира.
— Она пыталась это сделать? Пыталась она… помочь тебе?
Мадлен вздохнула — и выражая тем свою печаль, и отвечая на мой вопрос.
— Да, пыталась. Во всяком случае, так она говорит. Но с тех пор прошло много лет, и она отказывается попробовать еще раз .
— Почему?
— Она говорит, что уже стара для такого заклятия и что для него нужна сила молодой ведьмы… Такой, как ты. Но правда заключается в том, что она до сих пор боится самой себя, боится того, что в ней есть от ведьмы . — И Мадлен так быстро встала с края ванны, что я опять не успела увидеть ее в движении. Все, что я ощутила, — это волну влажного воздуха и внезапный озноб. Вдруг я увидела ее стоящей на другой стороне погруженного в сумрак помещения. — А теперь иди , — проговорила она. — Пора одеваться.
Когда я шагнула по направлению к сливающейся со стеной двери, светильники с шипеньем погасли, перестав давать даже прежний тусклый свет. К счастью, в этот момент панель, закрывающая выход, сдвинулась с места. Но я не пошла в студию.
— Мадлен, — позвала я, вглядываясь в темноту. — Мадлен, где ты?
Что я хотела сказать ей? Не знаю. Девушка-призрак ушла, и я не сказала ей ничего. Однако, прежде чем закрыть за собой расписанную красотами Большого канала дверь, я еще раз позвала ее.
Куда она отлучилась? Не проскользнула ли мимо меня, чтобы выйти в студию? А может, в ванной имелась вторая дверь? Нет, навряд ли.
У меня совсем не оставалось времени. Вернувшись, я обнаружила, что в студии тепло и светло. Огонь в камине пылал ярко. Было зажжено еще больше свечей. (Когда? Кем? Вопросы, ответов на которые я не знала. Бездна вопросов.)
И я сосредоточилась на том, как лучше одеться к ужину.
ГЛАВА 17Я одеваюсь к ужину
На белых высоких свечах, расставленных по всей мастерской, я не обнаружила красных пятен, которые свидетельствовали бы, что это дело рук Мадлен. Так же как и на увенчивающей секретер зажженной лампе, освещающей стопку листов бумаги, на которых я так и не написала еще мои вопросы. Меня охватило отчаяние: как превратить море загадок в пять кратких вопросов?
Я взглянула на циферблат и увидела, что до ужина осталось всего четверть часа. Нужно было выбирать наряд. Преисполнившись решимостью сделать это, я по пути к шкапам увидела, что Мадлен в студии действительно побывала. Секретер… Что-то изменилось. Стало не так, как раньше. И тут я вспомнила, что коврик под его изогнутыми золочеными ножками прежде был салатного цвета и его украшал узор из виноградных гроздей и роз. Его или по неизвестной причине кому-то понадобилось заменить, или… Ну да, конечно же, это все тот же коврик, только он пропитался кровью, и зеленый цвет стал гораздо темнее. Мадлен. Это она здесь побывала. Ее выдавали сиденье стула и угол самого секретера. На некоторых листах тоже виднелись отпечатки ее пальцев и капельки крови. Один из листов, сложенный вдвое, успел покоробиться от намочившей его алой влаги.
Я увидела, что он адресован мне. На нем крупно и с завитками была написана первая буква моего имени. Кровью. Я живо представила себе склонившуюся над ним Мадлен, окунающую перо в бьющий из ее горла источник и выводящую слова записки. Эта сцена показалась мне такою отталкивающей, что я не нашла в себе сил сразу прикоснуться к листку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218
Мадлен принялась вытирать мне шею и плечи, ибо на них попали капли ее… сущности. Я подставила ей предплечье — каким легким, каким холодным оказалось ее прикосновение — и увидела, что и оно все в красных пятнышках. Осторожно, чтобы не забрызгать, — я видела, как темная кровь струится по ее ногам, образуя лужицы вокруг босых ступней, прежде чем стечь в воду, — Мадлен омыла меня.
Мы оказались лицом к лицу. Я заглянула в ее глаза, стараясь не смотреть на широко раскрытую рану. Но это не помогло избавиться от идущего от нее зловония: в нем смешивались запахи земли, ржавчины и гнилого мяса. (Да, именно так! Я знала, что мне все-таки удастся его описать.) И в глазах, в которых только что читалась такая боль, такое страдание, я смогла увидеть теперь лишь сожаление и участие, грусть и желание помочь — взгляд их стал мягким.
— Нужно идти , — сказала Мадлен. — Земные часы тикают.
Я завернулась в сухую половину простыни, села на банкетку и проводила глазами девочку-призрака, готовую, казалось, раствориться среди теней. Но та не ушла. Она вернулась к ванне и попробовала воду пальцами ноги. Когда Мадлен наклонилась, чтобы зачерпнуть ее руками, я увидела, что та не держится в ее пригоршнях, просачиваясь сквозь сложенные ладони, как через неплотную ткань.
— Я приготовила одежду , — сообщила она, — однако выбор, конечно, за тобой.
— Спасибо. — Я встала, готовясь вернуться в студию. — Ты будешь за ужином?
— Наверно. Хотя Себастьяна может и не позволить . — Посмотрев на воду в ванне, на ставшие скользкими плитки пола и запачканное кровью полотенце, которым она меня вытерла, я не стала спрашивать почему. — Через несколько часов эта кровь бесследно исчезает, но… иногда на нее неприятно смотреть. Так что я все понимаю .
— Почему через семь? — спросила я.
— Это будет одним из вопросов? Я была бы признательна, потому что даже я не знаю на него ответ. Но, по правде сказать, Себастьяна не знает тоже . — Я первый раз различила в звуках ее речи некоторую легкомысленность, которую с небольшой натяжкою можно было бы назвать смехом. Но она тотчас же добавила: — Не доверяйся ей всецело. Есть вещи, которых не знает даже она.
— Например? — осведомилась я.
— Например, как освободить от проклятия мою душу. Как позволить мне умереть и уйти из этого мира.
— Она пыталась это сделать? Пыталась она… помочь тебе?
Мадлен вздохнула — и выражая тем свою печаль, и отвечая на мой вопрос.
— Да, пыталась. Во всяком случае, так она говорит. Но с тех пор прошло много лет, и она отказывается попробовать еще раз .
— Почему?
— Она говорит, что уже стара для такого заклятия и что для него нужна сила молодой ведьмы… Такой, как ты. Но правда заключается в том, что она до сих пор боится самой себя, боится того, что в ней есть от ведьмы . — И Мадлен так быстро встала с края ванны, что я опять не успела увидеть ее в движении. Все, что я ощутила, — это волну влажного воздуха и внезапный озноб. Вдруг я увидела ее стоящей на другой стороне погруженного в сумрак помещения. — А теперь иди , — проговорила она. — Пора одеваться.
Когда я шагнула по направлению к сливающейся со стеной двери, светильники с шипеньем погасли, перестав давать даже прежний тусклый свет. К счастью, в этот момент панель, закрывающая выход, сдвинулась с места. Но я не пошла в студию.
— Мадлен, — позвала я, вглядываясь в темноту. — Мадлен, где ты?
Что я хотела сказать ей? Не знаю. Девушка-призрак ушла, и я не сказала ей ничего. Однако, прежде чем закрыть за собой расписанную красотами Большого канала дверь, я еще раз позвала ее.
Куда она отлучилась? Не проскользнула ли мимо меня, чтобы выйти в студию? А может, в ванной имелась вторая дверь? Нет, навряд ли.
У меня совсем не оставалось времени. Вернувшись, я обнаружила, что в студии тепло и светло. Огонь в камине пылал ярко. Было зажжено еще больше свечей. (Когда? Кем? Вопросы, ответов на которые я не знала. Бездна вопросов.)
И я сосредоточилась на том, как лучше одеться к ужину.
ГЛАВА 17Я одеваюсь к ужину
На белых высоких свечах, расставленных по всей мастерской, я не обнаружила красных пятен, которые свидетельствовали бы, что это дело рук Мадлен. Так же как и на увенчивающей секретер зажженной лампе, освещающей стопку листов бумаги, на которых я так и не написала еще мои вопросы. Меня охватило отчаяние: как превратить море загадок в пять кратких вопросов?
Я взглянула на циферблат и увидела, что до ужина осталось всего четверть часа. Нужно было выбирать наряд. Преисполнившись решимостью сделать это, я по пути к шкапам увидела, что Мадлен в студии действительно побывала. Секретер… Что-то изменилось. Стало не так, как раньше. И тут я вспомнила, что коврик под его изогнутыми золочеными ножками прежде был салатного цвета и его украшал узор из виноградных гроздей и роз. Его или по неизвестной причине кому-то понадобилось заменить, или… Ну да, конечно же, это все тот же коврик, только он пропитался кровью, и зеленый цвет стал гораздо темнее. Мадлен. Это она здесь побывала. Ее выдавали сиденье стула и угол самого секретера. На некоторых листах тоже виднелись отпечатки ее пальцев и капельки крови. Один из листов, сложенный вдвое, успел покоробиться от намочившей его алой влаги.
Я увидела, что он адресован мне. На нем крупно и с завитками была написана первая буква моего имени. Кровью. Я живо представила себе склонившуюся над ним Мадлен, окунающую перо в бьющий из ее горла источник и выводящую слова записки. Эта сцена показалась мне такою отталкивающей, что я не нашла в себе сил сразу прикоснуться к листку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218