Его власть над совершенным потребителем безгранична, ибо тот не может выйти за пределы расчерченного перед ним поля и, следовательно, лишен воли.Потребителю шепчут о безграничных возможностях выбора, но в действительности это выбор между разными формами одной и той же субстанции, измеряемой в деньгах и, следовательно, равной самой себе. Выбор внутри этого поля — это всегда выбор между разными виртуальными играми, но в любой из этих игр играешь не ты, а играют тобою.
Лара плюрализма В этом смысле каждый потребитель — это версия Лары Крофт «Играй Мною». Кто такая Лара Крофт? Гуттаперчевая героиня компьютерных стрелялок, Лара долго обреталась в киберпространстве, питаясь мозгами подростков и программистов. Ей удалось стать бисексуальным идолом постсексуального общества, в котором виртуальная коммуникация заменила все нормальные человеческие связи. Под поверхностью общества, организованного согласно компьютерной модели, бродят страшные силы хаоса и разрушения. Система, по определению лишенная морали, предусматривает, конечно, ограничители в виде установленных повсюду телекамер CCTV и других форм доносительства и слежки. Но этого недостаточно, и Лара Крофт обеспечивает виртуальную разрядку. Лучше перевоплощаться в полногубую бестию, разрушающую виртуальные империи, чем стрелять в живых одноклассников на школьном дворе. Фирменный стиль Лары Крофт — найти врага и низвергнуть на него силы хаоса и разрушения — временно замещает реальную войну всех против всех, Голливуд всегда умел выражать Zeitgeist, находить «героев нашего времени» и делать на этом миллионы. Лару Крофт взяли из компьютера и посредством суррогатного тела актрисы Анджелины Джоли сделали «больше, чем жизнь».Появление Лары Крофт на целлулоиде сопровождалось беспрецедентной рекламной кампанией, особенно в Европе.Европа когда-то подарила Америке статую Свободы. В ответ старый мир получил от прекрасного нового Лару Крофт — с черной косой, бластером и черепом на пряжке ремня впридачу. «Вооруженная и опасная», Крофт-Джоли появилась одновременно везде: от популярных программ цифрового телевидения до культурного приложения газеты «Санди Таймс». На экране и в газетах мы видели, что Лара Крофт — это не только бестия разрушения в высоких ботинках. Это и британская аристократка, дочь лорда и выпускница средней школы в Уимблдоне. Перед съемками рожденной в Голливуде Джоли пришлось освоить произношение английских высших классов. В перерыве между съемками, проходившими, кстати, в Англии, Джоли провела много времени в лондонских музеях.Маркетологи из Голливуда не могли сделать более удачного выбора: ведь трудно сказать, где кончается Лара и начинается Джоли. Пишут, что первый муж Джоли бросил ее потому, что купил Sony PlayStation и чересчур пристрастился к Ларе.В интервью Джоли говорила, что не прочь бы заняться с Ларой Крофт любовью — ведь «никто ничего не знает о ее сексуальности».Лару позиционировали на рынке как персону с неопределенной сексуальностью и национальностью — иными словами, идеал общеевропейца. В Европу, где идея единства никак не может перерасти рамки экономической необходимости, Лара пришла как долгожданное выражение общеевропейской идентичности. Лара — это и народ единой Европы, и его судьба. Она является и идеалом, и зеркальным отражением общеевропейца-потребителя.Сегодня потребитель перестал быть объектом маркетинга, он становится — помимо своей воли, конечно, потому что таковая у него, по определению, отсутствует — еще и субъектом маркетинга, то есть агрессивной маркетинговой силой. Сейчас потребитель — это сам себе брэнд, которому предлагается сделать свое имя собственным логотипом. Политика в эпоху пиара свелась к маркетингу политиками самих себя как брэндов при помощи политических партий, которые выступают как супербрэнды. Политический маркетинг при необходимости плюралистичен, ибо супербрэнды поддерживают друг друга, даже сражаясь между собой. То, что на поверхности кажется борьбой, на самом деле является синергией.Англия, Франция, Италия, Испания могут превратить вечную борьбу в синергию одним-единственным способом: превратившись в супербрэнды и играя по правилам маркетинга. Отбросив за ненадобностью культурную глубину и превратившись в гроздь рекламирующих друг друга брэндов, каждая из стран-супербрэндов может синергично с другими строить свою маркетинговую политику.Абсолютный, ничем не мотивированный, но в то же время отчаянный динамизм Лары Крофт — это маркетинг, доведенный до совершенства. Она не существует без движения, невозможно представить себе Лару Крофт созерцающую. Лара Супербрэнд — это и есть идеал современной европейской политики, в которой абстрактная идея не нуждается в оправдании жизнью, в постоянном возвращении к истокам, в размышлении, во взвешивании. Проект победил жизнь абсолютно и окончательно. Жизнь уволена, проект занял ее место. Виртуальный фетиш Лары Крофт живее всех живых.Лара Крофт является и необходимостью единой Европы. Ее реальное единство существует лишь в виртуальной реальности, куда каждый проецирует что-то свое, а все вместе находят притягательный образ Лары Крофт как выражение общеевропейской идеи.В эпоху маркетинга любой брэнд должен выглядеть эротично. Это понимал еще предтеча современного политического маркетинга Адольф Гитлер. Стиль Третьего рейха — всегда живое свидетельство того, что между политикой и эротикой нет границы, что это единое политико-эротическое пространство. Современность придала такому пространству новое измерение — коммерческое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195