– Сам, значит, вином отогреваешься, а меня супом потчуешь? Это как же понимать?
– В твоём возрасте следует пить вино только в лечебных целях, но… Думаю, горячий мясной бульон с пирожками будет куда полезнее, чем кислятина, которую принесли мне. Если не хочешь, можем поменяться!
– Вот ещё! – она ухватила из миски самый большой пирог и откусила, сколько… Сколько смогла, а смогла много: вернуться к беседе юной гадалке удалось лишь спустя время, необходимое для тщательного пережевывания. И вернуться для того, чтобы попытаться вогнать меня в краску, потому что я услышал:
– А ты – добрый.
– Нет, мышка, я – злой. Очень злой. Только ещё и ленивый. А поскольку злые дела требуют большего приложения сил, чем добрые, я предпочитаю не особенно напрягаться… Если есть возможность.
Моя невинная шутка вызвала внимательный и сосредоточенный взгляд. Девчонка помолчала, потом сочувственно подытожила:
– Устаёшь, значит, сильно… Бедненький!
– Кто сказал, что устаю? – удивился я.
– Ну, здрассссьте! Только что заявил: злу нужно отдавать больше сил, чем добру, а теперь отнекиваешься? Не пойдёт!
– Что – не пойдёт?
– Выбери уж, что тебе ближе – зло или добро. А то потеряешься между… Ищи тебя потом! – довольная улыбка.
– Да кому я нужен?
– Кто тебя знает, – ещё один внимательный взгляд. – С виду не скажешь, а вдруг… Вдруг, есть в тебе что-то ценное?
– Вряд ли, – совершенно искренне сомневаюсь.
– Всё равно, не тебе судить! – заявляет девчонка. Заявляет так, что спорить с ней почему-то не хочется.
– Да я и не сужу…
– Хочешь, расскажу твоё будущее? – спустя вдох следует вполне ожидаемое предложение.
– В том же ключе, что и этому несчастному владельцу коров?
– Можно и в том… Хотя, нет, – задумчивый цокоток ногтей по столу. – Твоя судьба от капризов природы не зависит.
– И как же ты это установила?
– Есть способы… – туманный и ни к чему не обязывающий ответ. – Ты какое гадание предпочитаешь? Могу на потрохах курячьих. Могу на свечном воске. А могу Лабиринт Ладони прочитать… Выбирай!
– Не стоит, мышка.
– Что – не стоит? – обиженно надутые губы.
– Предсказывать мне будущее.
– Почему? Не веришь, что я…
– Угадаешь? Верю. Только… Своё ближайшее будущее я и так знаю. А то, что должно произойти потом… Видишь ли, мне почему-то кажется: неинтересно жить, если каждый ненаступивший миг уже известен. Скучно.
– Может быть, может быть… – кивок. – А если тебя ждут опасности? Угроза жизни и всякое такое? Тоже знать заранее не захочешь?
– Хм… – а вот над этим надо подумать.
Заманчиво было бы получить точные сведения обо всех будущих врагах и их планах… Заманчиво, но как-то нечестно. Нет, будем разбираться с неприятностями по мере их возникновения! Да и проку мне в предсказаниях? В лучшем случае забуду, в худшем – перепутаю так, что сам фрэлл ногу сломит.
– Нет, мышка, не надо. Пустое и неблагодарное это занятие – ткать Гобелены чужих судеб.
– Верно. Но ещё хуже – отказываться от помощи, предложенной без корысти, – девчонка смотрит на меня так сурово, что я чувствую себя школяром, заслужившим порку за плохо выученный урок.
– Я не отказываюсь… Просто мне думается, что знать будущее – не самое важное в жизни.
– А что же, по твоему, важнее?
– Прийти туда, где ты по-настоящему нужен.
Молчание, долгое и грустное, заканчивается вздохом:
– Ну, Пути и Дороги не по моей части, спорить не буду… А всё же, зря отказался! Пожалеешь!
– Конечно! – улыбаюсь, видя, как смешно морщится длинноватый нос девчонки. – Но ничего, я привык.
– Жалеть?
– И жалеть – тоже. А ещё я привык…
– Получать от Судьбы оплеухи? – ехидное замечание, заставившее меня вздрогнуть.
– Какие ещё… Ты-то что об этом знаешь?
– То, что явно, и то, что тайно. То, что дозволено, и то, что запрещено, – она встала из-за стола, озорно взмахнув юбками. – Я всё знаю. И ты совершенно прав: мне скучно жить. Точнее, было бы скучно, если бы…
– Если бы? – невольно встаю следом.
– Если бы под лунами этого мира не топтал тропинки тот, чья судьба не может быть предсказана, потому что её просто не существует.
– О чём ты говоришь?
– Запомни: нет ничего предопределённого и нет ничего неизменного. Ни в большом, ни в малом, ни в жизни, ни в смерти. Будущего нет, потому что, воплощаясь, оно на крохотное мгновение становится Настоящим, и тут же исчезает в Прошлом… Тебе нужно будет выбрать одно из трёх: Забвение, Память или Надежду. И когда наступит срок, ты выберешь то, что должен. Или не выберешь ничего, и это тоже будет Выбором… У твоего Зеркала три стороны, Джерон! Но соединить их вместе или разбить окончательно сможешь только ты сам…
С каждым словом лицо гадалки становилось всё светлее, словно под кожей разгоралось пламя. А глаза… Глаза белели, пока не превратились в прозрачные, ничего не видящие озёра. Воздух подёрнулся маревом, напомнившим о далекой летней жаре, очертания фигурки потекли, растворяясь в сумраке зала, и понадобилось лишь три вдоха, чтобы там, где стояла девчонка, не осталось ничего. Ничего. Даже следов мокрой обувки на полу.
Я опустился на скамью и тупо уставился в миску, где меня дожидался любезно оставленный маленькой гадалкой пирожок. Кто бы мог подумать…
Впрочем, любой из людей, сидящих за соседними столиками, принял бы встречу со Слепой Пряхой в канун Середины Зимы, как должное. Хотя бы потому, что всем известно: раз в году Судьба надевает пёстрые одежды бродячей предсказательницы и ходит по людным местам. Если повезёт, вы можете получить «из первых рук» всю историю своей жизни на десятки лет вперёд. Если не повезёт – ну вот, как мне – будете сидеть и гадать, что хотела сказать Та, Что Знает Всё, Но Помнит Лишь Будущее…
А я, дурак, пирожками её хотел накормить… И накормил же!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23