– Хорошо, что нашли, – спокойным голосом сказала она. – Осталось папу найти, и будем опять все вместе.
Екатерина прилепила свечку к корню дерева и встала. Откуда-то появилась Аннушка с чемоданом, почти пустым…
– Аня, раз Кирилл нашелся, бери детей и поезжай домой, – деловито промолвила Екатерина. – А мы в морг поедем.
Аннушка открыла чемодан и достала остатки свечей – пачки разорвались, и тонкие свечи напоминали солому. Она переложила их в пакет Екатерины – все не поднимая глаз и не замечая Кирилла. Потом бросила чемодан под дерево и взяла за руку Мишку.
– Мама, а я с вами хочу, в морг, – попросился Колька.
– Нечего! – отрезала Екатерина. – В школу надо. И так день прогуляли… Аннушка, поезжай. Аристарху Павловичу скажи: если найдем Алешу – позвоним, пусть сразу на машине приезжает, с гробом.
Аннушка с Мишкой пошли по кладбищу, за ними нехотя поплелся Колька. Огоньки свечей трепетали и кланялись им вслед…
Екатерина подала Кириллу две пачки свечей, оставленных детьми.
– Давай уж все свечи поставим и тоже поедем, – сказала она бесстрастно и подняла на него белые, холодные глаза. – Сказали, что неопознанные только в одном морге лежат. Так что мы сегодня успеем… Только смотри, от спичек не зажигай.
Горящие свечи двоились и троились в глазах, расплываясь радужными кругами, и чудилось, будто весь сквер полыхает от множества маленьких огоньков – ступить некуда…

14

Отправив Екатерину с детьми в Москву, Аристарх Павлович никуда из дому не выходил, дежурил у телефона. Было много дел в городской администрации, связанных со строительством развлекательного комплекса, да и на аэродроме никак не могли смонтировать вентиляцию в хранилищах из-за нехватки электромоторов; он сделал лишь одно дело – заказал столяру гроб. К обеду столяр – один из конюхов институтской фермы, сделал гроб, принес его и поставил у парадного входа под балки лесов.
К вечеру Аристарх Павлович начал понимать, что гроб, по всей вероятности, не потребуется: если тела Алеши нет в моргах, значит, его уже никогда не найти. Чтобы уменьшить число погибших у Белого дома, их могли вывезти и зарыть где-нибудь бульдозером. И искать особенно-то не пойдешь, никто не станет разговаривать, да и доказать, что Ерашов был в Белом доме и там погиб, практически невозможно – не выдавать же свидетелей…
Вырвавшихся из Белого дома офицеров Аристарх Павлович отвел на аэродром и спрятал в подземном хранилище ГСМ. Там была насосная – приличная комната, которая запиралась тяжелой стальной дверью, способной выдержать ядерный удар, и имела запасной выход – вентиляционную шахту с лестницей-скобами по стене. Наружу она выходила на опушке молодого березника и напоминала старый заброшенный колодец, прикрытый замшелыми досками. Офицеры сами выбрали это помещение, протянули кабель и поставили калорифер. Аристарх Павлович принес им несколько кип пустых мешков, чтобы устроить постели, картошки, моркови и ящик свежих яблок из хранилища. В вентиляционной шахте ночью можно было разжечь костерок и сварить еду. Но самое главное, сегодня он обещал принести пенициллин и разовые шприцы для раненого.
И никак не мог отойти от телефона. Он заказывал гроб, договаривался с водителем грузовика, чтобы съездить в Москву за телом, и одновременно все-таки надеялся, что Екатерина позвонит и скажет – он жив! Я нашла его!.. В воображении Аристарх Павлович как бы продлял жизнь Алеши, и пока видел его живым, теплилась и надежда…
На улице уже смеркалось, а телефон молчал. Валентина Ильинишна приготовила сумку с продуктами и лекарства и порывалась пойти на аэродром сама. Она хорошо знала окрестные леса, потому что каждый год летом прочесывала их в поисках улетевшего и привившегося семени редких пород деревьев из Дендрария, чтобы, заметив место, потом выкопать саженец и вернуть на родину. Она знала и этот заброшенный колодец, в устье которого ждали Аристарха Павловича. Когда совсем стемнело, Аристарх Павлович позвал Олега, не посвященного в тайну, и решил послать вместе с Валентиной Ильинишной.
– Понимаешь, Олег, мы вынуждены прятать троих человек, – начал осторожно он, но Олег перебил:
– Да знаю я, отец…
– Они были вместе с Алешей…
– Знаю.
Нагруженные сумками, они ушли на аэродром, и впервые за свою жизнь Аристарх Павлович остался один во всем доме! Соседи Безручкины, оба оформленные на работу в ерашовское предприятие, уехали в Вологодскую область покупать и вывозить срубы для бань. От тишины в ушах застучала кровь. Хоть бы мышь поскреблась! Он затопил камин, но и огонь не скрасил одиночества и не прибавил уюта. Тогда он тихо запел:
– Гори, гори, моя звезда. Звезда любви, приветная…
Голос зазвучал одиноко и пугливо, как чужой. Аристарх Павлович замолчал и, оставив дверь открытой, чтобы слышать телефон, вышел на крыльцо. Над Дендрарием густо орало воронье, заглушая все на свете и этот нескончаемый многогласный крик казался единственным звуком над всей землей. Он хотел уйти назад, однако вдруг заметил на центральной аллее фигуры, теснящиеся под одним зонтиком. И скорее угадал, кто это.
– Катя! – закричал он и устремился навстречу. – Я же твоего звонка жду! Ну что, что?!
И остановился. Сомкнутые в одну тень фигуры рассыпались, едва только вышли из-под облепленных птицами крон, и Аристарх Павлович узнал Аннушку.
Она бросилась к нему на шею, но не заплакала – замерла на мгновение. Аристарх Павлович проводил взглядом Кольку с Мишкой, спросил тихо:
– Где же вы с Катей-то встретились?
– У Белого дома… Прости, отец, что я так уехала… За мной Кирилл приезжал, – она подняла безнадежно испорченный зонтик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144