Что, к дьяволу, ты делала в этом вертепе?
Он сидел напротив нее. Обвиняет. Снова обвиняет! Досадует, что неожиданно натолкнулся на нее? Она опустила глаза. Ее вдруг начало колотить. Боже, ну почему ты допустил, чтобы он нашел меня? И почему именно здесь? Ее лицо горело от стыда и смущения. Ей так не хотелось, чтобы Габриэль увидел ее такой… О, она знала, что выглядит просто кошмарно! Ее волосы потеряли былой блеск. Кожа побледнела и натянулась на скулах. И чувствовала она себя такой неуклюжей уродиной… В груди разрасталась боль отчаяния. И почему выходит именно так, как он предсказывал? Говорил же когда-то, что она станет вечной обузой для него… Так и вышло!
Это было просто невыносимо! Хуже нет быть кому-то в тягость, быть чьим-то долгом. Неужели он не понимает, что именно поэтому она и покинула его?
— Отвечай же, Кесси! Какого дьявола тебе понадобилось торчать в этой дыре?
Она уставилась на свои ладони, стиснув их между колен, чтобы они наконец перестали дрожать. Но тогда задрожали губы. Она никак не могла набраться смелости взглянуть на него.
— Дьявол бы все побрал! Посмотри на меня!
Она покорно подняла глаза. Ну и к чему хорошему это привело? Рот задергался, слезы так и рвались наружу. У нее даже грудь заболела от отчаянных попыток не расплакаться.
— Зачем вы отыскали меня? — запинаясь, произнесла она. — Зачем?
— Что? Хочешь сказать, что предпочла бы остаться в этой клоаке? А ведь когда-то рвалась сбежать от Черного Джека! Неужели эта помойка лучше той, которую ты с радостью оставила в Чарлстоне? Мне до сих пор трудно поверить, что ты сбежала от меня… ради этого!
— Думаете, у меня был выбор? Я пыталась устроиться белошвейкой в Лондоне. Но тут мне вдруг показалось, что в толпе мелькнуло ваше лицо… Пришлось бежать оттуда…
Она буквально прорыдала все это. Габриэль побелел, выслушивая эти признания. Вина и стыд захлестнули его душу… Ему некого было винить во всем происшедшем, кроме себя. Страшно даже представить себе, что она бродила по Лондону без денег, без знакомых, у которых можно переночевать… Ее могли ограбить, избить до полусмерти, вообще убить!
Его ладони опустились ей на плечи. Он силой заставил ее сесть рядом с собой. Его пальцы стиснули ее ладони.
— Ты же должна была понять, что я кинусь разыскивать тебя! Что? Ты сомневалась в этом? Да как тебе такое только в голову взбрело?
Слезы так и полились из прекрасных топазовых глаз.
— А что еще мне могло прийти в голову после ваших слов? Боль вибрировала в каждом ее слове, едва слышно срывавшемся с ее губ.
Габриэль покачал головой и с такой же мукой произнес:
— Я был полным идиотом, Кесси! То, что я наговорил тебе сгоряча, непростительно, тем более что я так и не думал. Клянусь! Я выехал в Фарли той же ночью, прибыл ранним утром лишь для того, чтобы узнать, что ты… исчезла. Я знал, что обидел тебя, и хотел бы заслужить прощение, если только ты сумеешь пересилить себя. Но я и выстрадал столько, что не дай Бог… Ты хоть на секунду можешь себе представить, что я почувствовал, узнав, что ты ушла? Все эти недели поисков… тревог… Не знать, где ты, что с тобой, жива ли ты, не случилось ли беды! Я чуть с ума не сошел от горя! И ведь ты всегда могла вернуться домой, Кесси! Ведь это и твой дом! Ты должна была именно так и поступить!
Кесси обхватила свои плечи, пытаясь унять дрожь. Чувствовала она себя совершенно разбитой и несчастной.
— Зачем? Чтобы снова стать объектом ваших насмешек? Вашего негодования? Вы не хотели меня! — прокричала она с рвущим сердце отчаянием. — Как я могла остаться, зная, что вы чувствуете по отношению ко мне?.. Что мне еще оставалось?.. Я должна была уйти!
Ее отчаяние убивало. Она попробовала воспротивиться, когда он притянул ее к себе, но разве ей справиться с его напором? И она отдалась на волю этим рукам, крепко-крепко обнявшим ее. Он укрыл их обоих своим громадным плащом.
От его объятия в ней словно что-то оттаяло. И начало прорываться. Вся ее боль и горечь, стыд и страхи.
— Все, чего я когда-либо хотела, это угодить вам. Хотела стать леди. Вы ведь сомневались, что мне это удастся… Только зря время и силы тратила. Пора было поумнеть… Моя родная мать не хотела меня. Ваш отец на дух меня не переносит. И вам я оказалась не нужна.
Она снова заплакала. Беспомощно. Захлебываясь.
— В чем дело, Габриэль? Почему я никому не нужна?
У него сжалось сердце от жалости. Он стиснул ее руки так, что и сам испугался, что сломает ей пальцы. И поскорее выпустил их.
— С тобой все в порядке, любовь моя. Его шепот теплым ветерком обдул ее висок. Он поцелуем выпил ее горячие слезы.
— Ты самая сладкая и милая девочка. Красивая и желанная. Мечта любого мужчины. И мне нужна только ты.
Если она и услышала его, то не подала виду. Прижалась к его груди и плакала до тех пор, пока не иссякли слезы. Габриэль обнимал ее, а у самого в горле набух ком. Наконец, усталость взяла свое, и она так и уснула на его груди.
Было уже совсем поздно, когда карета подъехала к особняку Фарли-Холла. Лицо Габриэля оставалось бесстрастным, когда он бережно нес жену по лестнице в спальню. Он сам раздел ее и уложил в кровать, подоткнув со всех сторон одеяло.
Она дернулась, мучительно простонав во сне. Габриэль тут же оказался рядом.
— Ш-ш-ш… Спи, моя ласточка, — прошептал он и убрал прядь волос с ее щеки. — Все в порядке. Теперь ты в безопасности.
Кесси успокоилась, уткнувшись лицом в его ладонь. Какая же она бледная и изможденная!.. — в ужасе подумал он. Устало вздохнув, он выпрямился. Не зажигая лампы, разделся и прилег рядом. Осторожно, чтобы не разбудить ее, привлек к себе. Кесси прижалась к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104