А на маленьком подносе лежал магический жезл Мерлина и волшебное кольцо, с которым провидец никогда не расставался! Гвальхмай задумчиво взвесил его на ладони и надел на палец.
Он смутно помнил, как сидел на коленях старца и дергал за длинную белую бороду – предмет его детских восторгов. Мерлин смеялся и называл его Боевым Орлом. Сын Варрона был тогда совсем маленьким. Теперь Мерлин умер, и Гвальхмай владеет всеми его инструментами.
В сундуке лежали книги с листами из тонкого пергамента, содержащие заклинания, и тома с рецептами приготовления взрывчатых порошков и разноцветных огней. Под ними на дне сундука хранились Тринадцать Волшебных Сокровищ острова Британия, которые Мерлин увез с собой, дабы они не достались саксонским пиратам. Гвальхмай снял с Котла Изобилия Мантию-Невидимку и вдруг встрепенулся, заслышав крик с берега. Выхватив подаренный ему отцом короткий меч, юноша выбежал на палубу и стал свидетелем ужасной сцены.
За миг до этого недалеко от места, где матросы свежевали черепаху, из моря вынырнули странные чешуйчатые головы, и невиданные существа запрыгали по воде к берегу, вдыхая запах крови. При этом на головах их поднимались и опадали колючие гребешки, похожие на хохолки попугаев, а под скошенными, лишенными подбородка челюстями наливались зловещим неровным багрянцем мешочки, подобные петушиным бородкам.
Мерзкие существа исступленно разрывали и разбрасывали в стороны пропитанный кровью песок когтистыми перепончатыми конечностями, которые едва ли можно было назвать руками. Чудовище свирепо водили по сторонам круглыми глазами без век и со свистом выпускали воздух через рудиментарные жабры.
Вендицию Варрону не пришло в голову предупредить сына о возможной встрече с этими наводящими ужас созданиями. Известные юго-восточным народам и иллини как пьяса, сами они называли себя гронками. Вендиций воевал с ними и считал их племя полностью истребленным. Только несколько уцелевших гронков нашли убежище на сем дальнем острове, и продолжали жить здесь, являя миру свидетельство того, какие ужасы способны создавать Природа в миг безумия.
При виде корабля несколько гронков пошли к нему на кривых ногах, щелкая длинными острыми клыками в предвкушении хорошей добычи. Остальные поскакали на четвереньках в сторону спящего лагеря. Обойдя костер – ибо лишь огонь внушал страх сим хладнокровным чудовищам – они окружили несчастных матросов. Тела гронков дрожали от страстного желания приступить к пиршеству, и их короткие, похожие на обрубки хвосты резко дергались из стороны в сторону, словно хвосты разъяренных аллигаторов, – но чудовища ждали сигнала.
В ожидании команды гронки переговаривались между собой тихим урчанием и шипением – и это обстоятельство свидетельствовало о том, что существа сии по развитию своему превосходили животных, пусть и уступали человеку. Наконец вожак их взревел, и все как один гронки бросились на лагерь.
Сонный часовой пал за миг до этого натиска. С самого начала конец схватки был предрешен. Ни один воин Алата никогда не ложился спать без оружия, и оказавшись сейчас перед лицом кошмара, знакомого их отцам, воины Гвальхмая смело схватились со страшным врагом. Разрываемые на части и пожираемые, пока теплая плоть их еще хранила дыхание жизни, они сражались до последнего и погибли там, где спали.
Звучал яростный боевой клич ацтланских Героев «Ал-а-ла-ла! Ал-а-ла-ла!» Но он становился все тише по мере того, как умирали воины, Даже не имея времени для предсмертных песен.
К тому времени как Гвальхмай достиг берега, бой уже почти завершился. Юноша понял, что не успеет присоединиться к товарищам, и бросился обратно к кораблю. Теперь можно было рассчитывать лишь на помощь колдовства. Когда юноша во второй раз пробивался сквозь меньший по численности отряд гронков, бронзовый цилиндр выскользнул из его поясной сумки и упал в песок. Гвальхмай достиг палубы, но враги гнались за ним по пятам.
Завидев карабкающихся на борт чудовищ и слыша предсмертные крики друзей, Гвальхмай на миг потерял присутствие духа. Увернувшись от когтистых рук первого из преследователей, он погрузил меч по рукоять в слабо защищенное брюхо гронка – перекрывающие друг друга чешуйки сомкнулись вокруг клинка, когда враг согнулся пополам в агонии, и юноша обнаружил, что не в силах извлечь меч из тела.
Он метнулся в каюту, с грохотом захлопнул дверь и заложил ее засовом. Тяжелые тела ударились в преграду с наружной стороны. И, вновь обнаруживая разумность сродни человеческой, один из гронков вытащил за веревку из воды каменный якорь и швырнул его в дверь, сокрушая прочные дубовые доски.
К этому времени полчища чешуйчатых существ хозяйничали в лагере, откуда более не доносились ни боевые кличи, ни вообще какие-либо звуки, за исключением гнусного злобного бормотания. Пытаясь проникнуть в каюту, гронки теснились и толкались в дверном проеме, но Гвальхмай уже добежал до сундука Мерлина и схватил с маленького подноса могучий волшебный жезл.
Жезл извивался в руке, словно живое существо, когда юноша произносил заклинание, пробуждающее в талисмане силу. От обожженной ладони поднимались струйки дыма, но Гвальхмай стоически сжимал жезл до тех пор, пока не кончил заклинание. Один из гронков снова поднял каменный якорь и метнул его в человека, но это было уже предсмертное конвульсивное движение. Умирающее чудовище повалилось на палубу и начало разлагаться, едва коснувшись ее. В считанные секунды плоть отделилась от костей скелета. То же самое происходило на всем острове. Пирующие погибали за едой, а спешившие утолить голод так и не успели достичь лагеря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38