Когда Чарли изложил историю Эммы Толли, удивление на мамином лице сменилось печалью. Вот если бы сказать ей, что папа жив, мама бы улыбнулась. А не скажешь, потому что доказательств пока нет. Вот жалость-то. Чарли в который раз подумал, что заклятие, павшее на папу, каким-то образом распространилось и на маму. Иначе почему она все время такая притихшая и задумчивая?
Когда-нибудь я обязательно найду папу, решил Чарли, найду и вызволю его, но сначала надо спасти Эмму Толли. И это вполне в моих силах. Значит, так, на следующей неделе надо любой ценой избежать наказания. Нельзя, чтобы Манфред опять оставил его, Чарли, после уроков. Надо будет держаться тише воды, ниже травы, как дядя Патон, а в субботу мы сумеем как-нибудь отвести Эмилию Лун домой к Фиделио.
Чарли собрался уходить, и тут мама оторвалась от штопки и попросила:
– Береги себя, Чарли. Не затевай ничего… опасного.
Чарли улыбнулся и старательно закивал. Но обещать ничего не стал.

Глава 16
ВОЙНА

Отправься Чарли в дом номер двенадцать вместе с Бенджи, возможно, события бы приняли несколько иной оборот. Но кто знает? В конце концов, Юбимы были сплоченным и могучим кланом.
Поднимаясь на крыльцо вслед за хозяином, Спринтер-Боб вдруг тревожно заскулил. Хотел бы я знать, что за «милую даму» папа с мамой наняли за мной присматривать, забеспокоился Бенджамин.
Мальчик и пес вместе вошли в прихожую. У подножия лестницы красовалась шикарная черная сумочка, но самой няни было не видать.
– Ау! – позвал Бенджи для пробы. – Есть тут кто?
Кто-то был, и этот кто-то показался на пороге кухни – высокая дама, вся в черном, седые волосы гладко зачесаны, а в ушах болтаются крупные жемчуга. Красных башмаков она не носила, но Бенджи все равно сообразил, кто это такая. То есть понял, что эта дама – ближайшая родственница той, в красных башмаках.
– Так вы?.. – Он не знал, как и спросить.
– Я твоя няня, деточка, – сообщила она.
– Но вы ведь?..
– Да, я одна из тетушек Чарли. Видишь, получается совсем по-родственному. Можешь звать меня просто тетя Юстасия.
– Большое спасибо, – нервно отозвался Бенджи. – А мама с папой правда пригласили вас за мной присмотреть?
– Ну разумеется. – В голосе няни проскользнуло нетерпение. – С чего бы еще мне сюда приходить?
– Просто… как-то странно, – брякнул Бенджи.
Тетушка Юстасия сделала вид, будто не расслышала.
– А теперь иди и садись ужинать, – велела она. – Я приготовила чудный горячий бульончик.
Бенджамин послушно поплелся за ней на кухню и придвинул себе стул. Спринтер-Боб что-то проворчал и сел рядом с хозяином.
– А собакам в кухне не место, – объявила тетушка Юстасия, придвигая Бенджи тарелку горячей бурой жижи. – Место! – приказала она псу. – Пошел вон!
Спринтер-Боб оскалился и зарычал. Тетушка Юстасия попятилась.
– Что за мерзкое животное, – процедила она. – Бенджамин, а ну-ка убери его из кухни! Немедленно!
– Не могу, – честно сказал Бенджи. – Он любит завтракать, обедать и ужинать вместе со мной.
– Ха! – Тетушка Юстасия с грохотом распахнула буфет, отыскала банку собачьего корма и швырнула несколько ложек в миску с надписью «Гав», после чего поставила миску за дверями кухни, в коридоре.
– Марш есть! – велела она, ткнув пальцем сначала в пса, а потом в миску.
В ответ Спринтер-Боб ощерился еще сильнее и придвинулся к Бенджи.
Лучше пока не ссориться с этой теткой, решил мальчик, и, наклонившись к псу, сказал:
– Боб, иди ужинай. Все будет нормально.
Пес недоверчиво заворчал, но пошлепал в коридор и принялся там громко чавкать над миской. Бенджи ему позавидовал: жалко, нельзя поужинать собачьим кормом вместо этого противного, жирного, бурого бульона!
Когда ему наконец удалось заставить себя проглотить последнюю ложку, надсмотрщица тут же велела ему идти спать.
– Тебе завтра в школу, – напомнила она. – Так что лучше лечь пораньше.
– А вы что, и ночевать останетесь? – осведомился Бенджи.
– Разумеется, – мрачно отозвалась она. – Я же твоя няня.
Тут Бенджи вспомнил: ему же надо притворяться, будто ящик с рыцарем все еще у него в доме.
– Боб, ты сегодня останешься на первом этаже, – сообщил он псу, потом принес собачью подстилку и положил перед дверью в подвал.
Бенджи долго не мог уснуть – он все ждал, что тетка Юстасия с минуты на минуту вломится к нему. Убедившись, что она наконец-то ушла спать и затихла, он прокрался вниз, к телефону, стоявшему в прихожей, и торопливо набрал номер Чарли.
– Алло! – бодро отозвался голос Мейзи.
– Это… – больше Бенджи ничего сказать не успел, потому что на верхней площадке воздвиглась темная фигура.
– Ты соображаешь, что делаешь? – гаркнула тетка Юстасия.
– Алло! Алло! Кто у телефона? – повторяла Мейзи на том конце провода.
– А ну повесь трубку, – скомандовала тетка Юстасия.
– Я просто хотел звякнуть другу, – попытался оправдаться Бенджи. Спринтер-Боб поддержал его громким лаем.
– Ночь на дворе! – рыкнула надсмотрщица. – Марш в кровать немедленно!
– Ладно, – несчастным голосом отозвался Бенджи и поплелся к себе.
Утром в понедельник Чарли пришлось подняться спозаранку: синий школьный автобус остановился в начале Филберт-стрит ровно без четверти восемь, а потом еще целый час колесил по всему городу, собирая юных музыкантов. Поэтому Чарли не удалось перед отъездом повидаться с Бенджи.
К тому же он толком не расслышал, как Мейзи кричит ему вслед:
– Тебе ночью звонил Бенджамин! Кажется, он – в трубке стоял лай.
И только усевшись в автобус, Чарли осознал слова Мейзи и задумался, что было нужно Бенджамину.
У входа в академию он натолкнулся на Фиделио, и они договорились встретиться на большой перемене и посвятить в новый план Оливию Карусел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71