– спросила мама.
Папа не сразу заговорил.
– Нет… – наконец сказал он. – Я все еще не хочу, чтобы ему стало известно про эту историю. Если до него дойдет, что я не на железной дороге, он пожелает узнать, почему, а я боюсь рисковать, зная его характер. Всякое может произойти, проведай он, что выкинули эти Уоллесы.
Мама вздохнула.
– Боюсь, ты прав.
– Я сам знаю, что прав, – сказал папа. – Дела так обстоят здесь, что, явись он сюда, не скрывая свой гнев и бешенство, его еще, чего доброго, повесят. Нет уж, пока хуже не стало, мы как-нибудь без него обойдемся. – Он минуту подумал. – Может, придется продать одну-две коровы с телятами, чтобы заплатить взносы за июль – август, а может, и нашу свинью. А вот к концу августа надо так постараться с хлопком, чтобы заплатить за сентябрь… Вполне возможно, что придется ехать в Виксберг, когда надо будет очищать хлопок. Вряд ли удастся в этом году воспользоваться очистительной машиной Харлана Грэйнджера.
Снова наступило молчание, потом мама сказала:
– Дэвид, мама поговаривает о том, чтобы ехать в Стробери, на следующую ярмарку…
– Нет, нет… – Папа не дал даже закончить. – Страсти слишком накалились.
– Я говорила ей это.
– Я тоже поговорю с ней… Нам что-нибудь надо приобретать до первого урожая хлопка?
– Сейчас подумаю… батарейки и керосин ты купил в последнюю поездку… да, но вот что нам нужно больше всего – распылитель против насекомых. Жуки на хлопке расплодились такие вредные…
– А как с едой?
– Муки, сахара, дрожжей и всякого такого на донышке, но мы выйдем из положения, не обязательно же каждый день печь печенье и маисовый хлеб. Совсем кончился перец, да и соли маловато, но с этим тоже можно не очень спешить. Да и кофе все вышло… Зато в саду все скоро созреет. Так что можно не тревожиться.
– Не тревожиться… – пробормотал папа, и оба замолчали. Потом он вдруг взорвался, словно получил новый заряд злой силы. – Ах, если бы эта нога не была сломана!
– Тише, Дэвид, чтобы Стейси тебя не услышал, – предупредила мама. – Ты же знаешь, он до сих пор корит себя за твою ногу.
– Я ведь сказал мальчику, это была не его вина. Откуда у него столько сил, чтобы удержать Джека.
– Я-то знаю, но он все равно корит себя.
Папа неожиданно рассмеялся.
– Ну разве не смешно? Уоллесы стреляют из ружья мне в голову, я ломаю себе ногу, а мой сын ругает за это себя. Нет, о чем я мечтаю, это взять кнут и отстегать этих Уоллесов, всех троих, так отстегать, чтоб рука устала.
– Ты заговорил прямо как Хэммер.
– Правда? Что ж, мне частенько хочется поступать как Хэммер.
Честно признаюсь, я получил бы великое удовольствие, если бы удалось выпороть Калеба Уоллеса и его братьев.
– Если будешь брать пример с Хэммера, тебя живо ухлопают, сам знаешь. Так что кончай эти разговоры. Нам разве не о чем больше беспокоиться? Кстати, оба Уоллеса – и Тёрстон и Дьюберри – все еще не встают, как я слышала. Поговаривают даже, что у Дьюберри с позвоночником не в порядке. Во всяком случае, мистер Моррисон отделал их хорошенько.
– А где он, между прочим? Я его сегодня утром еще не видел.
Секунду подумав, мама ответила:
– Опять ищет работу, с рассвета.
– Здесь он все равно ничего не найдет. Я уж говорил ему.
– Знаю, – согласилась мама. – Но он считает, что должен попытаться. Дэвид… – Мама остановилась, и, когда снова заговорила, голос ее стал еле слышен, словно она колебалась, сказать или не сказать, что у нее на уме. – Дэвид, а ты не думаешь, что ему лучше уйти? Я очень не хочу, чтобы он уходил, но после его стычки с Уоллесами я просто боюсь за него.
– Он знает, что ему грозит, Мэри, но он не хочет уходить и… честно говоря, мы без него не обойдемся. Не докучай ему с этим.
– Но, Дэвид, а если…
Не успела мама закончить, как я увидела мистера Моррисона, едущего в западном направлении – значит, из Смеллингс Крика. Я соскочила с последней ступеньки и кинулась ему навстречу.
– Привет, мистер Моррисон! – закричала я, когда Джек подал в сторону и фургон съехал с подъездной дорожки.
– Привет, Кэсси, – поздоровался со мной мистер Моррисон. – Папа проснулся?
– Да, сэр. Он сегодня уже с утра сидит, а не лежит.
– А разве я тебе не говорил, что его ничем не удержишь в постели?
– Да, сэр, говорили.
Он слез с фургона и направился к дому.
– Мистер Моррисон, хотите, я распрягу Джека?
– Не надо, Кэсси, пусть как есть. Я только поговорю с папой и тут же вернусь.
– Ну, ну, старина Джек, – похлопала я мула по спине, наблюдая, как мистер Моррисон входит в боковую дверь.
Сначала я хотела было вернуться на свое место на ступеньках, но передумала. Вместо этого я осталась с Джеком, пытаясь разобраться в том, что только что услышала. Вскоре из дома появился мистер Моррисон. Он зашел на конюшню и вышел оттуда с сажалкой – инструментом, похожим на плуг с маленьким круглым контейнером посредине, из которого высыпаются семена. Он положил сажалку в фургон.
– А куда вы едете, мистер Моррисон?
– На участок к мистеру Уиггинсу. Я виделся сегодня утром с мистером Уиггинсом, и он спросил, нельзя ли воспользоваться папиной сажалкой. У него нет фургона, и я взялся спросить у папы: если папа скажет добро, я привезу ему сажалку.
– А разве не поздно сажать-то?
– Ну, для того, что задумал мистер Уиггинс, не поздно. Он решил посадить у себя яровую кукурузу. В сентябре созреет.
– Мистер Моррисон, а можно мне с вами? – спросила я, когда он уже садился на козлы фургона.
– Что ж, буду только рад такой компании, Кэсси. Но тебе надо сперва спросить у мамы.
Я бросилась бегом домой. Мальчики теперь тоже были в маминой и папиной комнате и, когда я спросила, можно ли ехать с мистером Моррисоном к Крошке Уилли, Малыш и Кристофер-Джон, конечно, тоже захотели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70