— Кто?! Назовите мне, кто это вам сказал? Фамилию назовите! Фамилию никто не назвал.— Вот вы журналисты, вы должны освещать факты, а вы собираете сплетни.Разнервничавшийся интервьюируемый подался вперед, словно желая приблизиться к журналистам. Он почти коснулся микрофонов и с угрозой в голосе сказал:— Хочу сказать, что отдельные наши газеты превратно толкуют информационную свободу. Они толкуют ее как вседозволенность! Пользуясь непроверенной информацией, они вводят в заблуждение своих читателей, провоцируя в обществе нездоровые настроения. Хочу предупредить, что лично я не оставляю без внимания периодическую печать. И готов судиться с...Далее произошло что-то непонятное. Что-то страшное. Один из микрофонов, к которому приблизил лицо говорящий, вдруг взорвался, разбросав вперед и в стороны искры огня.Присутствующие в зале ахнули, отшатнулись от сцены, бросились к дверям. Но быстро пришли в себя. Засудачили.— Что случилось? Что?— Микрофон! Там микрофон взорвался!— Я видел, что микрофон. Почему он взорвался?— Может, короткое замыкание?— Какое, к черту, короткое замыкание? Он взорвался. Охрана, выхватив пистолеты, заметалась по залу.— Стоять! К стене! Всем стоять!..Подбежали к упавшему за стол шефу.— Что с ним? Жив?— Нет. Готов!Шеф лежал на полу. Раскинув руки. Ногами на спинке опрокинутого стула. Лица у него не было. На том месте, где должно было быть лицо, выпирало и шевелилось изрубленное в фарш мясо с белыми вкраплениями расщепленных костей.— Е-мое!— Кто стрелял? Кто стрелял?! — орали, перебегая от человека к человеку и тыча им в глаза дула пистолетов, растерявшиеся телохранители.— Кто?!— Никто не стрелял. Никто, — слабо сопротивляясь, отвечали журналисты. — Не было выстрела.— А ну-руки!Телохранители тщательно обыскали всех присутствующих в помещении. На этот раз журналисты не сопротивлялись и не пререкались. Журналисты с готовностью выворачивали карманы и бросали на пол бывшие там предметы.— Пусто!— У меня тоже ничего нет!— Кто же?..— Может, это микрофон? Там микрофон взорвался, — напомнив журналисты.Телохранители подобрали разбросанные, разбитые микрофоны. Одного микрофона не было. Вернее, была только подставка с торчащим из нее обрубком держака. — Неужели?— Бред!— Кто снимал встречу? Кто снимал?..— Я.— И я.— Где ваши камеры?— Вон.— Вы можете показать запись? То, что надо было показать?— Да, наверное.— Тогда давайте! Быстро давайте!Операторы перемотали пленку и пустили ее на просмотр.— Смотрите сюда.Телохранители припали к окулярам.Там был живой шеф. Он разговаривал. Потом вдруг скрылся в мгновенной вспышке взрыва. И уже не появился.— А замедлить можно?— Можно.Операторы прокрутили пленку с трехкратным замедлением.— А еще?— Можно еще. Только, видно, будет хуже.— Черт с ним, что хуже. Главное, медленно.На двадцатикратном замедлении было видно, как вдруг, разламываясь на части, разлетелся самый большой и самый, близкий к выступавшему микрофон. Как пороховая волна ударила его в лицо.Микрофон!Не было киллера. Был микрофон!— Чей микрофон? — спросил начальник охраны. — Чей?!Микрофон был ничей. Был лишний.Кто поставил микрофон на стол, установить было невозможно.Телохранители прошли по периметру сцены, осматривая все вокруг. На задней стене в нескольких местах они обнаружили дыры и лежащую под ними на полу выбитую, раскрошенную штукатурку. В глубине дыр торчали черные, обугленные металлические головки. Они расковыряли ножами штукатурку и вытащили короткие обрезки гвоздей.Огляделись, собрали с пола еще два десятка металлических обрубков.Так вот как!..Обшарив зал, нашли железные рваные по краям осколки. Остатки металлического стакана микрофона, в который были заключены взрывчатка и поверх нее гвозди.— Вот падлы! Что удумали!Короткий металлический стакан играл роль направляющего в нужную сторону заряд орудийного ствола. Гвозди подменяли шрапнель. Провод, идущий от стойки микрофона, никуда не привел. И никуда не должен был привести, потому что микрофон приводился в действие посредством радиовзрывателя. Провод был лишь антенной.Убийце даже не надо было находиться в зале. Он мог наблюдать за пресс-конференцией по телевизору, потому что один из каналов, десятый канал, вел трансляцию в прямом эфире. Он мог смотреть телевизор и мог в нужный момент замкнуть провода. Глава 7 Город был новый. Незнакомый. И в то же время знакомый, потому что похожий на все прочие двухсоттысячные города страны. Город имел один вокзал, одну автостанцию, несколько кинотеатров, несколько сотен магазинов и сорок тысяч квартир.Из которых надо было выбрать одну.Вначале Ревизор выбрал здание. Типовую пятиэтажную хрущевку. Оставив без внимания стоящие рядом кирпичные девятиэтажки. Хрущевки были самым дешевым жильем. С самыми дешевыми, мгновенно открываемыми замками. И с жильцами, которые ходили на службу. В более престижном жилье можно было нарваться на замки повышенной секретности, на сигнализацию, собак, охранников и тунеядствующих членов семьи.Ревизор зашел в крайние подъезды. В первый. И последний. Прошел по этажам, выбирая боковые, с окнами, выходящими на три стороны, квартиры. Определил наименее посещаемые. Таких было три. Позвонил в одну.— Кто там?— Извините. У вас не найдется лишняя одежда?— Проходи давай, попрошайка...Неудачно.Следующие двери.— У вас не проживают Петровы?— Какие Петровы? Нет у нас никаких Петровых! Тоже мимо. Еще одни двери.Звонок.Звонок.Звонок.Кажется, пусто.Ревизор сунул в замочную скважину универсальную отмычку, повернул, толкнул открытую дверь ногой, крикнул:«У вас дверь открыта!», зашел внутрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20