– Выходит, я должен поступить на службу к России, – пробормотал он.
– Я знавал и менее завидные судьбы, – заметил Банати.
Тем временем вернулся лакей, неся поднос с блюдом бисквитов, полным графином и бокалами.
Слуга налил Готлибу бледно-золотистого вина, потом наполнил бокал своего хозяина.
– И вы наверняка будете не единственный. – Банати поднял свой бокал с улыбкой и осушил его почти одним духом. – Княгиня имела в виду, что ливонцы граничат с русскими. Неужели же те будут к ним враждебны?
– Враждебнее всего относятся как раз к соседям, – ответил Готлиб, усмехнувшись. – Ливония сполна испытала тяготы зависимости от сильных стран. Но мы слишком маленькая страна, чтобы восстать.
Он неплохо выпутался: накануне, сразу по прибытии, наведался в книжную лавку, чтобы подкрепить свои знания о Ливонии и северных странах. И теперь вознаградил себя глотком вина.
– Это благоразумно, – заключил Банати.
– И что я теперь должен делать?
– То же самое, что делали бы для Высокой Порты.
Готлиб попытался определить по какому-нибудь признаку, кому служит сам этот человек: грекам или русским?
– И добавлю вот что, – продолжил Банати. – Вам придется встречаться с особами, чьи вкусы, конечно, не так изощренны, как у турок, но наверняка менее экзотичны. Я предлагаю вам освоиться с этим миром, и желательно, чтобы вы приобрели кое-какие из талантов, которые весьма ценят при дворах и в светских кругах, а именно: знание языков, истории и музыки. Вас ждут Эвтерпа, которой вполне можно доверить царство языков, Клио и Каллиопа.
Эта цветистая речь, да еще и сдобренная певучим акцентом, показывала, что и сам Банати обладал, по крайней мере, наружным лоском культурного человека. Готлиб пригубил вино: если бы оно не было холодным, то показалось бы резковатым, но его безыскусная терпкость, смягченная прохладой, приятно щекотала нёбо и располагала к разговорам. Вино философов и ораторов. Греческое вино.
– Стало быть, вы российский посланник? – спросил Готлиб.
– Ничуть, граф. Я венский советник его величества Виктора Амедея Второго, короля Сардинского.
– Сардиния – союзница России?
– Неофициально. Фактически она под протекторатом Австрии. Была бы сейчас под протекторатом Франции, если бы в начале века французы не проявили излишней подозрительности и не велели разоружить ее войска. Но на самом деле наша покровительница – всех нас, обитателей Средиземноморья, – это Россия, поскольку лишь она располагает необходимой силой, чтобы сдерживать турок. К тому же в моих жилах течет греческая кровь, которую я унаследовал от матери. Вы удовлетворены, граф? Я прошел испытание? – заключил Банати, коротко усмехнувшись.
– Простите меня, – поспешил оправдаться Готлиб. – Моим намерением было, конечно, не подвергнуть вас испытанию, но прояснить причины вашего предложения. Поймите мое удивление…
Сначала гречанка склоняла его к тому, чтобы он стал агентом Высокой Порты, но это оказалось лишь притворством, и вот теперь сардинец предлагает ему стать агентом России!
– Я понимаю его, граф, понимаю, – согласился Банати. – Вы еще не знакомы с политикой южан. Но княгиня дала мне понять, что у вас достаточно гибкий ум, чтобы разобраться в ее лабиринтах.
Банати покрутил свой бокал в пухлых пальцах, поглядывая на своего гостя с видом, который можно было определить как хитрый и продувной: словно старый кот, привычный к уловкам собак и мышей, учит кота-новичка уму-разуму.
– Значит, мне придется поехать и в Санкт-Петербург, – сказал Готлиб наполовину вопросительно, наполовину покорно.
Банати надкусил бисквит и покачал головой.
– Нет, не сейчас. Ситуация пока неясная. Императрица Анна, наследовавшая царю Петру Второму, который умер в этом году, только что взошла на трон и оказалась в довольно сложных обстоятельствах, поскольку является заложницей знати. Сомнительно, что она и ее фаворит Бирон смирятся с диктатом аристократии. Вы бы оказались между крайне враждебными группировками и рисковали бы совершить промах. Но будет полезно, если в ожидании поездки в Россию вы и в самом деле выучите русский язык.
Он встал, чтобы наполнить бокалы. При этом выглядел задумчивым.
– Княгиня дала мне понять, что вы не слишком много путешествовали? – спросил Банати.
– Побывал в Лондоне, в Париже, в Праге.
– Очень хорошо. Если позволите мне дать вам совет, потратьте год, чтобы поухаживать за тремя музами, которых я назвал. Мы не торопимся. И добавлю, что в наших странах женщинам принадлежит большая власть. Надо уметь их очаровывать, – сказал Банати, пристально глядя на Готлиба.
Готлибу вспомнился комментарий княгини насчет графа Банати: «Это мудрый человек». Но почему же он так на него смотрит? Неужели княгиня сообщила ему и о том, что считает ливонца холодным? Хотя, если Даная ей призналась, она по меньшей мере должна была изменить свое мнение.
– Вы женаты? – спросил Банати.
– Нет.
– Что ж, для соблазнения мужчине лучше быть холостым, в отличие от женщин, – заметил Банати. Потом вдруг сменил тему: – Каковы же оккультные науки, которыми вы занимаетесь, граф?
– Княгиня вам и об этом сказала? Паша в них не верит. Она тоже.
– Эти занятия поглощают гораздо больше времени, нежели приносят плодов, – заметил Банати. – Так что я в них ничего не смыслю. Но если у вас есть познания в этой области, не отвергайте их только потому, что не верите в них. Они очаровывают даже самых просвещенных людей. Это добавит вам влияния на тех, кто к вам расположен.
Банати вернулся к своему месту и сел.
– Я знаю только одну оккультную науку, граф, которая приносит настоящие плоды, – объявил он, – это наука власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130