Он чувствовал его кончиками пальцев рук и ног, отверстиями, которые прежде были глазами, корнями волос. Глаза раскрылись, и вместе с жутким ярким светом в голову Стивена полились кошмарные цветные пятна, которые стали принимать столь ужасные фантастические формы, что он не мог удержаться от крика. Стивен лежал на земле, закрыв лицо руками, и рыдал, как ребенок, до тех пор, пока боль постепенно не отступила, или, вернее сказать, пока он не понял, что это была вовсе не боль, а возвращение из ниоткуда к обыкновенной человеческой жизни с ее нормальными чувствами.
Он был никем и ничем. Он даже не был мертвым. Его становилось все меньше и меньше, пока он не превратился в полное ничто.
Теперь он всего лишь вернулся к своему прежнему состоянию. Вновь привыкая к человеческим ощущениям, Стивен вскоре понял, что те ужасные разноцветные формы, которые поначалу его так напугали, оказались не чем иным, как деревьями в лесу и небом над головой, а шорох рядом с его телом был вызван ласковым ветерком, который теребил листья папоротника.
– Меня зовут, – произнес он дрожащим голосом, – меня зовут Стивен Даридж.
Он сел и, поднеся руки к лицу, с внутренним ликованием отметил, что к нему вернулось осязание. Ощупав кости под кожей головы и щетину на лице, он вновь расплакался как дитя, но на этот раз от радости. К нему вернулось дыхание, и он боготворил это великое чудо.
Уцепившись за какую-то молодую поросль, Стивен встал на ноги. Ему было так приятно осязать заново рожденными пальцами толстый стебель растения, что он невольно исторг из себя вопль радости, и тот тоже изумил его слух.
Вид у Стивена был отвратительный. Одежда испачкана грязью и кровью, сочившейся из разных царапин, а разило от юноши так, будто он неделями не мылся.
Как только о себе заявил разум, Стивен попытался выяснить, где находится. Оказалось, что он стоял – неизвестно, как долго, – на небольшом священном холме, на котором не было ни одного дерева, но густо поросшем папоротником. На самой вершине возвышался небольшой храм. По высеченным на его фасаде изображениям Стивен определил, что тот был посвящен святому Дриту, который был последним воплощением Декмануса на пути его посвящения.
Это означало, что путь Стивена подошел к концу. И святые проявили к нему благосклонность и сохранили ему жизнь.

Он отыскал небольшой водоем, питаемый чистой родниковой водой, и, сняв с себя монашескую одежду, совершил омовение под развесистой плакучей ивой, которой, очевидно, было уже много лет. Его живот стал плоским как доска, но, несмотря на голод, юноша чувствовал себя превосходно. Постирав одежду, Стивен развесил ее сохнуть, а сам вольготно устроился на мшистом берегу, с наслаждением прислушиваясь ко всем ощущениям и окружавшим его звукам. Он не мог нарадоваться тому, что остался жив, и поэтому боялся упустить что-нибудь важное.
Какая-то птичка выводила трелью сложный мелодический пассаж, который вскоре подхватила другая, отозвавшаяся созвучной, но несколько иной мелодией. Зеленокрылые, отливавшие бронзой стрекозы исполняли воздушный танец над водой. Ее зеркальная гладь время от времени трепетала, покрываясь рябью, возмущенная обитателями другого, подводного, мира – мелкими рыбами и охотящимися раками. Как это было великолепно! Настоящее чудо! Созерцая красоты природы, Стивен, казалось, впервые за все время призадумался, почему он решил стать священником. Ему захотелось познать мир во всей его красе. Сделать его секреты своим достоянием, но не ради выгоды, а ради обыкновенного удовольствия, которое приносит знание.
К полудню его одежда высохла, и, облачившись в нее, Стивен снова отправился в путь, который теперь лежал в сторону монастыря. Весело насвистывая какую-то мелодию, он пытался представить, как долго длилось его путешествие. Потом Стивен заговорил вслух, с невообразимой радостью внимая собственному голосу.
– Святые постепенно забрали у меня все ощущения, – начал он свой рассказ, обращенный к лесу. – А в конечном счете мне все вернули назад. Любопытно было бы знать, что они сделали с моими чувствами? Может, изменили их так, как преображается металл в руках кузнеца? Ведь теперь я ощущаю все по-иному.
И не только. Он подсознательно знал, что отныне будет смотреть на мир совсем другими глазами.
Стивен вновь принялся насвистывать.
Вдруг он услышал, что его свист подхватил кто-то еще, и сразу понял, что это была та самая птичья мелодия, которую он недавно слышал. Она запечатлелась у него в памяти с удивительной точностью, со всеми вариациями. Стивен вновь рассмеялся. Мог ли он сделать это раньше, или этот дар получил во время посвящения? Воздаяния бывают разные, в зависимости от пути и личности человека, поэтому никогда нельзя сказать, какие способности обретаются в результате посвящения. В тот миг, когда Стивен обнаружил в себе талант подражать птицам, он полагал, что этого дара для него более чем достаточно.
Ночью птичьи песни изменились, и, сидя у костра, Стивен с наслаждением принялся изучать новые мелодии так, как это делал днем. Ему казалось, что он теперь ничего не может забыть. Без всякого труда он сумел до мельчайших подробностей воспроизвести в памяти вид водоема, в котором совершил омовение. Мог ощущать все, что его окружало ночью, как будто знал об этом с самого рождения.
Эти знания были проявлениями той самой силы, которая называлась сахто Декмануса. Судя по всему, она в самом деле изменила его природу к лучшему.
На следующий день Стивен продолжил проверять свои способности, но на этот раз принялся декламировать известные ему баллады:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234