Ma, ну что ты говоришь.
Изольда Тихоновна. Я знаю, что я говорю. Вы, например, уже ведь были замужем.

Галина Аркадьевна. Ну и что?
Изольда Тихоновна. Вот и я говорю Ц ну и что? У всех есть свое прошлое. К том
у же Коляшиной работой уже интересовались.
Николай Павлович. Кто?
Изольда Тихоновна. Из журнала. Какой-то корреспондент. (ПДП.) Эт
о вы звонили?
ПДП. Да, я. (Встает, подходит к Николаю Павловичу.)
Галина Аркадьевна и Изольда Тихоновна отходят.
Редакция поручила мне взять у вас интервью и несколько новых рисунков.
Николай Павлович. К вашим услугам.
ПДП. Прежде всего, чем знаменателен для вас прошедший год?
Николай Павлович. Моей женитьбой.
ПДП. Нет, не в этом плане. Это для широкого читателя узко.
Николай Павлович. Для меня Ц нет. Это придает мне силы.
ПДП. А разве не могло бы придать вам силы какое-нибудь общественно значим
ое событие, скажем, перекрытие Ангары? Или БАМ?
Николай Павлович. Могло бы, наверное. Если бы я при этом присутствовал.
ПДП. Может, мы тогда так и скажем?
Николай Павлович. Нет, мы так не скажем. Мы скажем так, как я сказал.
ПДП. Но ваша женитьба Ц это лишь факт вашей биографии.
Николай Павлович. А вы полагаете, творчество художника не связано с его б
иографией? И она никому не интересна?
ПДП. Интересна. Но, как правило, после смерти.
Николай Павлович. Ну что ж, подождите немного.
ПДП. Не могу, у нас помер стоит.
Николай Павлович. Тогда ничем не могу вам помочь.
ПДП. А каковы ваши творческие задумки? Над чем вы собираетесь работать в т
екущем году?
Николай Павлович. Над портретом моей жены.
ПДП. Ну, это слишком мелко для такого крупного мастера.
Николай Павлович. А для Рембрандта Саския Ц не мелко?
ПДП. Кто?
Николай Павлович. Саския. Жена его.
ПДП. Зачем сравнивать. У нас с вами, надо полагать, другие представления о
предмете искусства.
Николай Павлович. Хотите поссорить меня с Рембрандтом? У нас с ним одни пр
едставления.
ПДП. Как это поссорить? Он же умер.
Николай Павлович. Лишь в известном смысле.
ПДП. Ну да, это конечно. Так как насчет планов? Могу я сказать, что вы собирае
тесь создать образ нашего современника?
Николай Павлович. Пожалуй.
ПДП. Вот это уже другое дело. (Лихорадочно пишет.) Человека, кото
рый активно участвует в строительстве новой жизни?
Николай Павлович. Именно.
ПДП. Так. А чем он вам дорог?
Николай Павлович. Кто «он»?
ПДП. Ваш герой нашего времени.
Николай Павлович. Чем дорог? Всем.
ПДП. А подробнее.
Николай Павлович. Понимаете, это удивительное дело. Каждой черточкой лиц
а. Каждым жестом. Всем, что говорит. И тем, как говорит. Даже звуком голоса. Д
аже тем, что других, быть может, раздражает.
Галина Аркадьевна. Перестань.
ПДП. Спасибо. По-своему, очень красочно. И как-то волнительно. И чем-то даже
проникновенно. Я только немного подредактирую Ц чтоб свежести придать.

Николай Павлович. Придавайте. Только не простудитесь.
ПДП. Заголовок статьи Ц «Саския в спецовке». Грандиозно! (Отходит, с
адится в кресло.)
Галина Аркадьевна подходит к Николаю Павловичу.
Галина Аркадьевна. Ну для кого ты это все?
Николай Павлович. Для тебя.
Галина Аркадьевна. А если мама услыхала?
Николай Павлович. Ну и что?
Галина Аркадьевна. Вряд ли ей это приятно.
Николай Павлович. А тебе?
Галина Аркадьевна. Мне… Я как-то случайно слышала, как Лида говорила с Иго
рем. Ну, всякие там слова. Всю ночь проплакала.
Николай Павлович. Ревность?
Галина Аркадьевна. Не знаю. Я чувствовала, что уже им не нужна, что даже меш
аю. А признаться себе в этом не хотела. Нет, я, конечно, делала для них что мо
гла, ломала свои привычки. А с комнатой… А, да что говорить…
Изольда Тихоновна (встает, подходит). Николаша, ты знаешь, что я
решила? Я отдам вам свою комнату, а сама перейду в маленькую.
Николай Павлович. Что ты, ма, это совершенно лишнее. Нам хорошо и в моей.
Изольда Тихоновна. Вам, может, и хорошо. А вот тебе Ц плохо. Ты же не один те
перь в ней. Не спорь, я мать, я лучше знаю.
Галина Аркадьевна. Но ведь мы тоже не дети малые, что же, у нас своего мнени
я быть не может?
Изольда Тихоновна. Что вы такого видели в жизни, хотела бы я знать! Вы с мое
поживите. Девчонка, вместо благодарности Ц спорит. (Отходит, садит
ся на диван.)
Галина Аркадьевна. Это я девчонка? Коля, ты как хочешь, но нам вместе лучше
не жить. Я понимаю, что это твоя мать, но я сама мать Ц и я никогда не стала б
ы заставлять свою дочь жить по моей мерке.
Николай Павлович. Но что же делать? Я не могу оставить ее одну.
Галина Аркадьевна. Надо найти две квартиры рядом, может, даже в одном доме
. Но я не хочу и не могу слышать, как мне вечно ставят в пример или себя, или в
ашего папу. Это твой отец, и я его, конечно, очень уважаю, но я в конце концов
тоже не сирота, у меня тоже были родители. Почему я должна ему подражать?
Изольда Тихоновна (обернувшись). И если вам вдруг придет в гол
ову какая-нибудь глупость насчет обмена, то имейте в виду, что из этой ква
ртиры я сама, своими ногами, не уйду. Вы меня поняли, да?
Николай Павлович. Ma, ну что ты говоришь.
Изольда Тихоновна. Я знаю, что я говорю. Скажи своей молодой жене, что она м
ожет немного подождать. Не так уж долго осталось. (Отворачивается.)

Николай Павлович. Ну, ты слышишь?
Галина Аркадьевна. Слышу.
Николай Павлович. Ну и что?
Галина Аркадьевна. По-моему, я это уже где-то слышала, не помню только Ц гд
е. (Отходит, садится.)
Выходит тип из Мневников.
Николай Павлович. Можно? Я по объявлению.
Тип (долго и мучительно соображает перед каждой фразой). Чего
объявляли-то?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17