— Мы все служим одному господину, — встряла Нелл.— Э-э! — махнул рукой Ли, — в этой стране еще долго будет кавардак. Перемены начнутся, когда парламент возьмет верх. Мы — за парламент, как и положено беднякам. А вы за парламент?— Прошу прощения? — переспросила горбунья.— За парламент? — повысил голос Ли.— Все равно не разбирать. Уж вы меня извинять, я не есть англичанка. Ли повернулся к Тому.— Вы тоже француз?— Нет, я англичанин.— Тогда вы должны думать так же, как и я.— А сколько лет ребенку? — снова вмешалась в разговор жена Ли.— Ему есть два года, — сказала горбунья, непроизвольно кладя на ребенка руку.— Какая чудесная и белая у вас ручка, — сказала женщина и с гримасой отвращения посмотрела на свою огрубевшую, со сломанными ногтями руку.— Она горничная леди, — пояснила Нелл.— Неужели? Та, что одевает, завивает волосы и пришивает кружева? Да, тут поневоле привыкнешь к светской жизни.— Светской жизни? — спросила горбунья. — А что это есть?— Ну, высшее общество, балы и маскарады, — пояснил Том.— Веселящиеся леди и джентльмены в окружении голодных бедняков, — добавил Ли.— Мне очень жаль, что это есть так, — серьезно сказала горбунья.— А вас-то кто в чем обвиняет? Просто в такие , времена, как сейчас, бедным лучше держаться вместе.— Мы сейчас идти в Дувр, чтобы присоединяться к семье господина.— Пешком? — поразился Ли. — С ребенком на руках?— Вот так-то богатые относятся к своим слугам, — добавила его жена.— Мы должны быть там завтра, — сказал Том, — чтобы успеть привести в порядок дом. Так что времени у нас в обрез.— Хорошее обращение со слугами, нечего сказать, — продолжала ворчать женщина. — До Дувра — пешком! А откуда вы идете?— Ну, — начал Том, но горбунья его опередила:— Из Лондона.— И всю дорогу — с ребенком на руках?— Ребенок есть мой… мой и мужа. Мы бывать рады с ним не разлучаться, — сказала горбунья вместо ответа.— Вот что, — сказал Ли, — вам обязательно нужно сесть на экипаж. Мы как раз идем в Тонбридж, чтобы сесть на экипаж.— Ли такой путешественник! — с восхищением сказала жена.— Да. Вряд ли нужно пояснять, что это будет не первое мое путешествие в экипаже. Однажды я даже ездил из Холборна в Честер, путешествовал целых шесть дней. Две мили в час по полпенни за милю. Извозчик правит лошадьми, а ты сидишь себе на соломе как какой-нибудь лорд. Это так чудесно — путешествовать! Тес!.. Сюда, кажется, кто-то скачет.Горбунья завертела головой, рука ее вновь накрыла спящего ребенка. Несколько секунд все молчали, пока стук копыт не стал громче, и на дороге показалась группа всадников. Простая одежда и волосы, еле-еле прикрывавшие уши, выдавали их принадлежность к армии парламента.— Да хранит вас Бог! — крикнул Ли.— Да хранит тебя Бог, друг! — ответил первый из всадников.От пыли, поднятой копытами, горбунья закашлялась; ребенок проснулся и захныкал.— Все хорошо, — забормотала горбунья, — все хорошо, спи дальше.— Говорят, — подала голос жена Ли, — что король недолго продержится, а потому он и убежал в Шотландию. После того как его разбили под Нейзби, шансов на успех не осталось. Лучше всего, если бы он отправился к своей жене француженке во Францию.— А если ему не захочется покидать страну? — спросил Том.— Лучше отправиться во Францию, чем в мир иной, — захохотал Ли.Тем временем ребенок сел и начал с открытым неудовольствием разглядывать чету Ли.— Все хорошо, мое сердечко, — поспешно сказала горбунья и, обвив рукой малыша, попыталась прижать к себе его хорошенькое личико.— Нет, нет, нет! — закричал ребенок, уворачиваясь.— Ого, с характерцем, — сказала жена Ли.— Очень вспыльчивый, — согласилась горбунья.— Видать, избаловали вы его, — сказал Ли.— А можно на него взглянуть, — спросила его жена и, не дожидаясь ответа, схватила ребенка за локоть. Тот попытался стряхнуть ее руку, но она только рассмеялась, чем, по-видимому, еще больше разгневала маленькое создание.— Эй, баловник, — сказала женщина, — как же ты вырастешь в хорошего солдата, который будет сражаться за генерала Ферфакса? Как тебя зовут?— Принцесса, — надменно ответил ребенок.— Принцесса? — воскликнул Ли. — Какое странное имя для маленького мальчика.— Он есть Пьер, месье, — быстро отозвалась горбунья.— По-английски это бывать Питер, — добавил Гастон.— Он нехорошо говорить по-английски, — продолжала горбунья, — часто путать в словах. Иногда мы говорить с ним на родном языке, иногда на английском, а наш английский, как вы наверное замечать, мадам, бывать не очень правильным.— Принцесса, — повторил ребенок. — Я принцесса!Установилось молчание; все смотрели на ребенка. Чета Ли — в недоумении, остальные четверо — как будто их лишили жизни. Вдалеке замолкал стук удаляющихся лошадиных копыт. Как будто придя к какому-то решению, горбунья встала и твердой рукой взяла ребенка.— Мы есть идти, — сказала она. — Мы не успевать до темноты к нашему ночлегу, если оставаться здесь еще. Пойдемте, друзья. И счастливого вам обоим пути. Всего хорошего. Спасибо за компанию.Три ее спутника поднялись, сгрудившись вокруг ребенка.— Счастливого пути, — пробормотали муж и жена.Ребенок повернулся, чтобы бросить на них последний взгляд, большие черные глаза сердито сверкнули, а с губ сорвались слова:— Принцесса! Я принцесса!Какое-то время они шли не разговаривая. Чтобы двигаться быстрей, горбунья взяла ребенка на руки.Когда семейная пара скрылась с глаз, Нелл сказала:— Я уже собиралась бежать.— Вот тогда бы мы точно пропали, — сказала горбунья. — Это было бы худшее, что мы могли сделать.— Если бы можно было растолковать… ему!— Я не раз радовалась тому, что он еще такой маленький… И в то же время слишком маленький, чтобы ему можно было что-то объяснить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108