- Так его растак! - Элизабет понизила голос. - На сей раз все зависит от того, располагаете ли временем вы.
- Послушай, ты адвокат по каким делам?
Уолтер уже украсил вешалку своим элегантным плащом и как раз пытался ослабить узел галстука, когда я появилась из кухни в носках, оскальзываясь на хорошо натертом паркете, в самой бесформенной своей майке, о которую уже неоднократно успела вытереть руки.
- По гражданским, - рассеянно откликнулся он и вытянул шею в сторону кухни. - Это оттуда идет такая вонь?
- Оттуда, - признала я кротко. - Поэтому на ужин будет пицца из «заказов на дом».
- Что ты натворила?
- Ты забываешь, что я из категории жертв, а не злодеев. Жертва обстоятельств. А речь идет о моей подруге по имени Элизабет. А! Тебя интересует, что я натворила на кухне?
Уолтер отступил и принялся буравить меня взглядом.
- Сколько выпила?
- Ни глотка! - вознегодовала я. - Дело, знаешь ли, в благих намерениях. Просматривая кулинарные сайты, я нашла роскошный рецепт «Курица с луком-пореем, обжаренным до золотистого цвета». К сожалению, я не знала, что для таких блюд берется только белая часть этого самого лука-порея, поэтому изрезала все до самых кончиков листьев. Фу, ну и гадость! Но я уже все отчистила, включила вытяжку, так что скоро будет порядок и…
- Ванда! - Уолтер со смехом встряхнул меня за плечи. - Ты хоть дух переводи, когда отчитываешься.
- Уф-ф! Перевела. Я бы не взялась за этот треклятый рецепт, но, знаешь ли, торчать тут совсем одной, со всеми этими мыслями насчет Джорджа… надо же чем-то снимать нервное напряжение!
Брякнув это, я прикусила язык. Поздно - Уолтер был не из тех, кто пропускает что-то мимо ушей. С тем же успехом я могла прямо предложить хороший способ снятия нервного напряжения. Его руки отдернулись, я сделала шаг назад. Мы были ничуть не лучше угловатых подростков, что обмениваются первыми робкими прикосновениями в углу за школьной столовой. Как будто нас в любую минуту могли застукать и высмеять.
- Так что там случилось у твоей подруги?
- Она раздавила мопед бывшего мужа на его же машине. Понятное дело, не случайно. Негодяй еще и не такого заслуживал! Вообрази, они решили снова сойтись, дело вроде бы шло на лад - и вдруг она его застукала с одной потаскушкой из цветочного магазина! Короче, он подал в суд с требованием возместить ему стоимость мопеда и ущерб, нанесенный машине этим «актом вандализма». Я дала ей твой номер телефона. Не возражаешь?
- Ну что ты! Всегда пожалуйста.
Некоторое время прошло в неловком молчании (что, надо сказать, случалось довольно часто), потом Уолтер решил сменить тему.
- А насчет твоего бывшего новости есть?
- Нет. А отсутствие плохих новостей - уже хорошая новость.
- В полицию звонила?
Я подождала, пока Уолтер снимет пиджак, и аккуратно повесила его на спинку стула. Заметив, что он по-прежнему ждет ответа, виновато переступила с ноги на ногу.
- Уолтер, тебе не понять…
- Ты так думаешь? Тогда хотя бы попробуй объяснить.
- Вмешательство полиции не исправит ситуацию, а только ухудшит.
- Каким образом?
- Спроси у Молли.
Лицо Уолтера окаменело. Мучительное сожаление акулой вгрызлось в мои многострадальные внутренности, но я напомнила себе, что актер обязан уметь держать паузу, иначе грош ему цена.
Уолтер отвел взгляд и пробормотал извинение, но долго тешиться победой мне не пришлось: он вышел, больше не обращая на меня никакого внимания. Только когда хлопнула, закрываясь, дверь его комнаты, я сообразила, что стою затаив дыхание.
- Вот дьявольщина!
Бог знает почему, я повернулась к каминной полке - ко всем этим заботливо обрамленным фотографиям, среди которых не было ни единого фото жены Уолтера. Впервые мне пришло в голову, что в этих упорных попытках уберечь меня от опасности речь идет не только обо мне, а может даже, и вообще не обо мне. Что спасает он вовсе не меня, а нечто очень важное, что я невольно олицетворяю собой.
Вот тебе и раз.
Мне вообще не следовало тут находиться. Мне бы обналичить чек и смыться куда подальше - например, в Лас-Вегас. Или в любое другое место, где легко затеряться и где не нужно втягивать в свою личную драму посторонних. Где можно даже вообще забыть о личной драме. Вычеркнуть ее из своей жизни и заняться наконец чем-нибудь стоящим. Надо срочно собирать вещи.
Я повернулась… и наткнулась на Уолтера, стоявшего прямо у меня за спиной.
По уже сложившейся идиотской традиции мы долго стояли в молчании, желая и не решаясь высказать то, о чем думаем. Уолтер переоделся. Теперь на нем были новенькие джинсы и чистая, отглаженная майка с надписью «Гарвард, юридический факультет». Я так старательно изучала эту надпись, что она навечно отпечаталась в моей памяти.
- Ты полностью права, Ванда. Я могу лишь догадываться, через что ты сейчас проходишь.
Я не нашла в себе решимости отвести взгляд от «Гарварда», но краем глаза заметила, что Уолтер нервно взъерошил волосы.
- Я только не хочу, чтобы ты пострадала, понимаешь?
- Ты выпускник Гарварда?
- Что? - Уолтер взглянул на надпись, потом снова на меня, - … ну да.
В следующую секунду на меня навалилась очередная тупость мозга, вызвав отчаянную потребность бурно разрыдаться у него на груди, оросив слезами злосчастную надпись. Что мне до того, где он учился? Зачем знать, что он не сумел уберечь любимую жену? Я не желаю быть объектом жалости, предметом заботы, убогим подопечным, инородным телом в этом до блеска вылизанном доме! Ведь все равно, как бы я ни тужилась, как бы ни лезла вон из кожи, я даже близко не буду стоять рядом с его идеалом.
Зато в эту самую минуту я очень близко стояла к самому Уолтеру, неисправимая дурочка, способная потерять дар речи из-за надписи на майке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74