И тут в комнату вошла девушка. У меня создалось такое впечатление, что она стояла за дверью, в своей очереди на выход, высчитывая свое появление на сцене. Все женщины явно заботились о том, чтобы их образы оттеняли друг друга.
Миссис Дирборн произнесла обычную в таких случаях фразу:
— Элоиза, я хочу представить тебе мистера Лэма из Лос-Анджелеса — о нем нам, ты помнишь, звонил мистер Уайтвелл.
Элоиза, вне всякого сомнения, была дочерью своей матери. Такой же длинный прямой нос. Ноздри, правда, не столь тонкие, волосы темно-каштановые, а глаза неожиданно голубые. Но в девушке чувствовалась та же жесткая самодисциплина, энергия тела и духа, знающего цель в жизни. Обе женщины — с кошачьими повадками, которыми обладают женщины-хищницы. Кошка, растянувшаяся перед пылающим камином, — вроде бы декоративное украшение, как, скажем, меховая пелерина на шее и плечах красавицы. Ноги, как бы в домашних тапочках, двигаются мягко и бесшумно. Но чувствуются когти, их не видно, а потому они особенно опасны.
Пес не скрывает своих когтистых лап, они у него для того, чтобы рыть землю. Кошка втягивает коготки, но в борьбе за жизнь они сохраняют свою остроту, действуют, как клинок, и могут разить насмерть.
Миссис Дирборн предложила сесть.
Ясно, какой бы вопрос мы ни начали обсуждать, обе дамы будут играть первую скрипку. Не то чтобы они не верили в способность Огдена ясно изложить свою мысль, просто они не привыкли доверять кому бы то ни было. Вся мизансцена так и была спланирована — заранее.
— Я пришел к вам буквально на минуту. Мне нужно кое-что выяснить насчет Хелен Фрамли!
— По сути, я ничего не знаю о ней, — сказал Огден.
— Вот и хорошо. Тогда вам не придется из-за этой сути опускать какие-либо детали. Суть еще надо отыскать, а детали могут оказаться весьма важными.
— Я полагаю, Огден, что мистер Лэм предпочел бы, чтобы ты начал с самого начала, — это заявила мама.
— Да, Огден, — сказала Элоиза, — с телефонного звонка от мистера Уайтвелла.
Огден принял их слова как само собой разумеющееся, бесспорное «начало».
— Мне позвонил Артур Уайтвелл из Лос-Анджелеса.
Мы когда-то знавали его семью. Год назад Элоиза была в Лос-Анджелесе в обществе Филиппа. Несколько раз Филипп приезжал к нам домой. Артур, вы знаете, — отец Филиппа. Он сам… — Огден кинул быстрый взгляд на мать, — довольно часто приезжает в Лас-Вегас и заглядывает к нам вечерком…
— Что он сообщил вам по телефону? — спросил я.
— Сказал, что некто Фрамли прислал письмо Корле Бурк. Артур хотел, чтобы я нашел этого Фрамли и выяснил, что за этим письмом скрывается. Поскольку… поскольку оно, кажется, расстроило мисс Бурк. Никаких зацепок для розыска у меня, однако, не появилось.
Полдня ушло, чтобы выяснить адрес этой особы. Да, некто Фрамли — это женщина. Она живет в меблированных комнатах в Лас-Вегасе, всего две-три недели.
Она сказала мне, что не посылала никакого письма, не знает никакой Корлы Бурк и, таким образом, ничем не может мне помочь.
— А потом?
— Это все, мистер Лэм.
— Не выглядела ли, на ваш взгляд, мисс Фрамли испуганной? Не хитрила ли с вами?
— Нет, она говорила спокойно. Выглядела слегка скучающей.
— Вы лично знакомы с Корлой? — спросил я, внезапно меняя разговор.
Взгляд Огдена метнулся на этот раз в сторону Элоизы.
— Да, нас познакомил Филипп.
— И, конечно, вам известно, что они с Филиппом собирались пожениться?
Огден промолчал. Элоиза сказала:
— Да, мы это знаем.
— Мистер Уайтвелл снабдил меня адресом мисс Фрамли. Я предполагаю, что он получил его от вас?
— Да, — ответил Огден.
— Не знаете, живет ли она по этому адресу до сих пор?
— Полагаю, что да. Я с тех пор ее не видел, но у меня создалось впечатление, что она обосновалась надолго.
— Когда Артур… мистер Уайтвелл прибыл в город? — спросила вдруг у меня миссис Дирборн.
— Сегодня мы вместе прилетели на самолете.
— О!
— А вы, мистер Лэм, не знаете, собирался ли Филипп присоединиться к отцу? — это уже Элоиза.
— Я ничего об этом не слышал.
Миссис Дирборн произнесла с уверенностью:
— Артур придет к нам после обеда.
И на слове «обед» было сделано легкое ударение.
Тему обеда я тут же снял.
— А что вы скажете о самой Хелен Фрамли? — спросил я Огдена.
— Она… она типичная… — И слегка усмехнулся. — Ну, я хочу сказать, она того сорта женщина, который тут, в Лас-Вегасе, вы всюду можете встретить.
— Какого сорта, простите?
Огден заколебался в поисках негрубого слова.
Элоиза сказала:
— Она — проститутка.
— Когда я говорил с этой девушкой, вошел мужчина. Я думаю… это не был… ну, он не был похож на ее мужа.
— Он живет с ней, — снова вмешалась Элоиза. — Это ты пытаешься сообщить мистеру Лэму, не правда ли, Огден?
— М-м, да…
Знаешь, Огден, мистер Лэм должен знать факты такими, какими они предстают перед нами.
— Ты права, Элоиза, — смущенно согласился Огден.
Я посмотрел на часы. Эту болтовню надо заканчивать.
— Что ж, спасибо вам всем за помощь. Теперь я поговорю с мисс Фрамли.
И направился к двери.
Огден проводил меня.
— Вы, значит, не знаете, как долго Артур Уайтвелл намерен оставаться здесь?
— Нет.
— И не слышали, упоминал ли он о приезде Филиппа?
— Нет.
— Ну, что ж… Если вам еще раз потребуется моя помощь, надеюсь, вы обратитесь ко мне?
— Спасибо. Непременно. Всего вам доброго.
На часах было шестнадцать тридцать, когда я поднялся к Хелен Фрамли и позвонил. Нажал пару раз на звонок, затем постучался в соседнюю квартиру. Какая-то женщина высунулась из полуоткрывшейся двери так стремительно, что я догадался: подслушивала… Очевидно, из своей квартиры услышала звонок к Хелен Фрамли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11