* * *
Красное солнце висело над трубой плавильного завода. Оно было похоже на факел. Учёные говорят, что в будущем повесят люди над севером искусственный электрический огонь, который станет освещать эту стылую землю зимой, даже будет играть по утрам красивые мелодии.
Навстречу неслись машины с грузами. У шлагбаумов перекликались шофёры. Жизнь текла ровно, упруго.
"А Виктору Николаевичу небось уже какаву подают на блюдце, - подумал Павлуха. - Только он её пить не захочет. Он любит крепкий чай из походного чайника..."
В конторе геодезистов толкотня - давали получку. Павлуху пустили без очереди: он устал с дороги, он молодец, он геройский малый. Кассирша отбирала у всех по полтиннику на вкусные вещи для Виктора Николаевича. Все понимали, что незачем они старику, что раздаст он их соседям по палате. Но всем хотелось передать ему привет и много хороших слов. И лучше всего это смогут сделать пустяковые цветы, умытые яблоки и апельсины, которые растут на другой стороне земли и пахнут жаркими ветрами.
Павлуха стащил свой сапоги.
- Вот, - сказал он. - От меня это Виктору Николаевичу. Они ему впору будут.
Кассирша вылезла из-за стола, даже не задвинув ящик с деньгами.
- Соскочило у парня, - сказала она. - Ты бы ему ещё портянки завернул для комплекта.
Геодезисты засмеялись.
- Он их в больнице на тумбочку поставит...
Павлуха растерялся.
- Он ведь в больнице временно. Он не захочет там долго лежать. Чего вы смеётесь?..
Геодезисты взяли его под мышки, вставили в сапоги и подтолкнули к столу. Павлуха получил деньги: и полевые, и суточные, и зарплату. Как и со всех, кассирша высчитала с него на подарок Виктору Николаевичу.
Павлуха не пошёл к себе в общежитие. Он направился к Роману. Ему казалось, что люди не принимают его всерьёз. Им бы только шутить и смеяться. Им не понять. Павлуха отдаёт долги! Вон у него сколько денег: "Мамке пошлю, Роману за питание отдам... Кому ещё?.."
Роман встретил Павлуху шумно. В комнате было много народа. Все сидели за столом и громко разговаривали. Здесь были Зина, Игорь и другие ребята.
- Здорово, Павлуха! - Роман стиснул его за плечи и подтащил к дивану. - Ты посмотри...
На диване в пелёнках лежал человек, крошечный, с наморщенным лбом и туманными синими глазками. Человек месил воздух красными пятками, красными кулачками и показывал мягкие дёсны.
- Мальчишка небось?
- Парень по всем категориям. Посмотри.
Павлуха сконфузился. Аня засмеялась. Она была худенькая и очень лёгкая. Казалось, что Анино платье надето на невесомое существо, которое бьётся и вздрагивает от радости и движется, движется...
- Поздравляю, - сказал Павлуха, стыдясь этого звучного слова. - Я тогда после зайду... Я неумытый.
- Ты что, штрейкбрехер? - сказал Роман. - Садись, выпьем за сына. Роман подтащил Павлуху к столу, налил ему в стакан жёлтенького сладкого вина. - Давай... Ап!
Павлуха выпил, облизал губы. Парни и девчата за столом хвалили малыша, смеялись над Романом. А тот, не зная, куда себя деть, ухмылялся и хвастал:
- Телом весь в меня, а характером в Аню. Спокойный, порядок понимает, кричит только по заказу, когда есть захочет и когда мокрый.
Зина жевала конфеты и смеялась. Игорь разглаживал ногтем серебристые обёртки, которые она бросала в блюдце, и складывал их одну на другую, ровно-ровно, край в край.
- Мне из больницы звонили, - сказал он шёпотом. - Ты, Павлуха, молодец.
В углу стоял трёхколёсный велосипед, обвешанный пакетами и погремушками.
"Подарки, - сообразил Павлуха. - Смехота: только родился - и уже подарки. За что?"
Павлуха сунул руку в карман, нащупал там пачку денег и снова принялся считать: "Мамке тридцать рублей, себе на полмесяца. Роману за пропитание..." Он посмотрел на Романа.
Роман был громадным, весёлым, счастливым.
- Ешь, Павлуха, - говорил он. - Рубай колбасу, сыр голландский, шпроты. Закусывай. У меня сын...
"Не возьмёт, - тоскливо подумал Павлуха. - Ещё даст по шее, пожалуй".
Павлуха вытащил руку из кармана, слез со стула на пол. Он снял свой сапоги, потом прошёл босиком к велосипеду и поставил их там.
- Это хорошие сапоги, - сказал он. - Рыбацкие. Это от меня... Пускай носит...

1 2 3 4 5 6 7 8 9