По правде говоря, она даже волосы не укладывала в прическу, и они – белокурые, волнистые – свободно ниспадали до талии. Если удавалось, она с удовольствием ходила босиком. Он не представлял себе, как сумел бы прожить этот год без Эмми, без ее сочувствия, без постоянной радостной готовности успокоить, когда ему было плохо, когда казалось, что Люк, любимый брат, презирает его и не хочет иметь с ним ничего общего. Он глубоко втянул воздух и медленно выдохнул его. Пора было возвращаться.
Пока подадут экипаж, он успеет позавтракать, а потом – в путь. Он зашагал к дому, надеясь, что домашние уважат его просьбу и не придут провожать. Ему хотелось сразу, словно по мановению волшебной палочки, оказаться на борту корабля, вдали от берегов Англии.
* * *
Эшли сказал ей вчера, что уезжает утром. Это не было неожиданностью. Последние несколько недель все его мысли были заняты назначением в Ост-Индскую компанию и отъездом в Индию. Из его глаз исчезли растерянность, шаг стал пружинистым, и Эмми поняла, что потеряла его. Она ему больше не нужна. Он по-прежнему разговаривал с ней, позволял ходить за ним по пятам и сидеть в его кабинете, когда работал. Он по-прежнему держал ее за руку, когда они гуляли, и называл ее своим маленьким олененком. Но он уезжал. Его ждала новая жизнь, о которой он мечтал, которая была ему нужна. Эмми была искренне рада за него. О да, она была рада.
Леди Эмили Марлоу сидела на подоконнике в своей комнате и смотрела в окно. Занималось серенькое утро. У нее болело сердце. Сердце, готовое разбиться.
Ей не хотелось видеть Эшли сегодня. Она не выдержит, если своими глазами увидит, как он уезжает.
Она смотрела в окно, чтобы успокоиться, но внезапно ее охватила паника. Неужели он уже уехал? Из окна не было видно ни подъездного пути, ни каретного сарая. Может, экипаж стоит еще у дверей? Может, в это мгновение он садится в экипаж, попрощавшись с Анной и Люком?..
Он, наверное, поискал ее взглядом и расстроился, увидев, что ее нет. А вдруг он подумает, что она не захотела прийти? Вполне возможно, что он уезжает навсегда. И она больше не увидит его. Никогда.
Она спрыгнула с подоконника, схватила первый попавшийся под руку плащ – красный – и, накинув его на плечи, бегом спустилась по лестнице. Только бы успеть.
Она чувствовала, что умрет, если опоздает.
В холле не было никого, кроме лакея. Двери были распахнуты настежь, а у дверей – сундуки и коробки. Экипажа снаружи не было.
Эмили вздохнула с облегчением: значит, она не опоздала. Должно быть, Эшли завтракает. Она сделала несколько шагов в сторону столовой, лакей бросился открывать перед ней дверь. Но она остановилась. Нет. Она не сможет встретиться с ним лицом к лицу. Она осрамится. Расплачется.
Расстроит его. И увидит жалость в глазах Люка и Анны.
Выбежав из дома, она быстро спустилась по ступеням на верхнюю террасу сада, миновала цветники и кинулась по пологому склону к каменному мосту через реку. Уже за мостом она остановилась, переводя дыхание, под деревьями, окаймлявшими дорогу в поместье.
Прислонившись спиной к стволу старого дуба, она замерла в ожидании. Она увидит, когда он будет проезжать мимо. И молча попрощается с ним. Но она поняла, что увидит не его, а только экипаж. И он ее не увидит. И не узнает, что она пришла попрощаться. Но это не имеет значения. Как бы он ни любил ее, она была для него кем-то вроде младшей сестры.
Она хорошо помнила первую встречу с ним в тот день, когда приехала в Боуден-Эбби, чтобы жить с Анной, и еще чувствовала себя чужой и растерянной.
Ей сразу же понравился Люк, хотя впоследствии она узнала, что другая ее сестра, Агнес, побаивается его безупречной элегантности и изысканных манер. Но с ней он был очень добр и разговаривал так, как будто она была полноценным человеком, который может слышать. Трудно поверить, но она действительно понимала большую часть того, что он ей говорил: разговаривая, он смотрел ей прямо в лицо и губы его двигались так, что произносимые слова были понятны. Многие люди, разговаривая с ней, забывали это делать. Но во время чая в малой гостиной ей снова стало не по себе, пока не появился Эшли. Он немного опоздал к чаю и потребовал, чтобы его с ней познакомили.
Потом он поклонился ей, улыбнулся и сказал:
– Клянусь, она будет настоящей красавицей. Ваш покорный слуга, мадам.
Она поняла каждое слово, Высокий, красивый, очаровательный Эшли. Он сел за стол и, подмигнув Эмили, стал разговаривать с ней. Он покорил ее сердце. С той минуты она полюбила его так, как не любила никого в жизни, даже Анну.
У Эшли было любящее сердце. Он любил Люка, хотя около года они почти не общались друг с другом, любил свою мать и сестру Дорис, которая жила в Лондоне, любил Анну и ее детей. Эмили он тоже любил. Но не сильнее, чем остальных. Она была Эмми, его маленьким олененком. Она была для него всего лишь ребенком. Он даже не подозревал, что она женщина. И месяца не пройдет, как он забудет ее.
Нет, она этому не верит. Эшли будет вспоминать о ней с любовью.., впрочем, как и об остальных членах семьи.
Она же сохранит его в сердце на всю жизнь. Он был для нее всем. Без Эшли жизнь станет другой. Бессмысленной. Она любила его нежно и преданно, не так, как любит пятнадцатилетняя девочка, но как любит женщина.
Возможно, даже сильнее, чем любят иные женщины.
До встречи с Эшли она жила в своем замкнутом мире. Это было не всегда просто. Случались и ми нуты отчаяния, и вспышки раздражения, когда она была моложе. Она не помнила звуки: полная глухота поразила ее после лихорадки, случившейся, когда ей не исполнилось и четырех лет. Иногда ей казалось, что слышатся какие-то намеки на звук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90