Здесь коронель остановился, а потом послал мозг Эла вспять, к стычке с бандитами и гостинице «Рог Герольда», и… некоему любовному свиданию за стенами Хастарла, где… Тут опять возникло улыбающееся лицо Мистры. Она решительно воспрепятствовала дальнейшим исследованиям коронеля, но, чтобы смягчить упрек, укоризненно подняла бровь и улыбнулась, а правитель эльфов шатался от боли, тряс головой и что-то бормотал.
А Эл вдруг опять оказался на полу, свалившись на него, как мешок с зерном.
Когда он поднял взгляд, то обнаружил, что смотрит прямо в крошечное морщинистое лицо самой старой эльфийской женщины, какую он когда-либо видел. Длинные серебристо-седые волосы мели каменные плиты ниже ее ступней, потому что ноги шагали по воздуху в нескольких дюймах от пола, отшлифованного за века множеством ног. А ее кожа казалась драпировкой, изящно наброшенной на столь миниатюрные кости, что хрупкая фигурка все равно казалась красивой и выглядела скорее изящной, чем смешной или нелепой. И это несмотря на то, что за исключением тех мест, где струилось прозрачное платье, Эл видел почти весь ее скелет.
– Нагляделся? – озорно спросила она, поглаживая себя по бедрам и соблазнительно поворачиваясь из стороны в сторону, как танцовщица из кабачка.
Эл сразу опустил глаза.
– Я… приношу свои извинения за то, что так бесцеремонно вас разглядывал, – начал поспешно оправдываться он. – Я никогда еще не видел никого из народа, кто выглядел бы таким старым.
– Есть несколько таких же старых, как Сиринши, – сообщил коронель.
– Сиринши?
Старая эльфийская леди по-королевски склонила голову в приветствии. Потом она повернулась и села на этот воздух, а затем откинулась, как будто лежала на подушках кушетки. Еще одна чародейка.
– Она сама будет говорить с вами, – предупредил коронель, вытянув руку и опережая слова, уже готовые сорваться с губ Эльминстера. – Сначала мое суждение.
Он отошел немного от молодого человека, тоже шагая по воздуху над полом. Потом повернулся опять лицом к аталантарцу и сказал:
– В вашей чести и честности я никогда не сомневался. Ваша помощь дому Аластрарра, без расчета на какое-либо вознаграждение или чин, единственно достойные арматорства, говоря человеческими словами, рыцарства, с гражданством в Корманторе. Будь это в моей воле, я приветствовал бы вас.
– И все же? – с сожалением спросил Эл: тон у старого эльфа был сдержанный.
– И все же я ничем не могу помочь, кроме как заключить, что вы были посланы в Кормантор неким божеством, которому служите. Всякий раз, когда я пытался понять зачем, она препятствовала моим исследованиям.
Эльминстер сделал шаг по направлению к старому эльфу и заглянул ему в глаза:
– Прочитайте меня теперь, прошу вас, и вы узнаете, что я говорю правду, высокочтимый лорд, – сказал он. – Я послан сюда великой Мистрой для того, чтобы изучать «начала магии», как она выразилась, и для того, что я буду здесь необходим, «когда придет время». Только она не показала мне, когда и как я буду нужен, кто во мне нуждается и по какой причине.
Эльф в белых одеждах кивнул:
– Я сомневаюсь не в вашей правдивости, человек. Я не могу понять богиню. Вполне допускаю, что она сказала вам именно эти слова. И все же она мешала моему изучению истинных причин, по которым вы здесь появились, и ее настоящих планов. А я должен защищать свое королевство. Значит, вам предстоит испытание.
Он улыбнулся:
– Вы думаете, я каждому назойливому иноземцу показываю богатства, которые так легко унести алчному человеку отсюда к западному морю, шумящему за лесами Кормантора?
Сиринши хихикнула и вмешалась:
– Действия эльфов могут быть выше понимания человека, но это не означает, что они действуют глупо.
Эл переводил взгляд с одного на другого:
– Какое испытание вы готовите для меня? У меня нет особого желания устраивать дуэль заклинаний или сражаться как-то еще.
Коронель кивнул:
– Это я уже знаю. Если бы вы были из любителей таких удовольствий, то никогда не добрались бы сюда. Рисковать собой, находясь в вашем присутствии, – значит напрасно рисковать самым мощным оружием Кормантора – Сиринши, а подвергать опасности ее – значит несерьезно относиться к сокровищам королевства.
– Довольно лести, Элтаргрим, – приняв чопорный вид. произнесла волшебница. – Вы заставите парня видеть в вас поэта, а не того грубого воина, каким вас все знают.
Эл растерянно взглянул на старого коронеля:
– Воина?
Седоголовый эльф вздохнул:
– В свое время я положил немало орков…
– И сотню тысяч людей, если не больше, и одного-двух драконов, – добавила Сиринши.
Коронель отмахнулся:
– Поговорите об этом, когда я уйду, а то Суд Магов полдворца разнесет на куски в поисках правителя, если мы здесь задержимся.
Сиринши поморщилась:
– Эти молодые болваны?
Коронель раздраженно вздохнул:
– Олуэваэра, как я смогу объяснить свои мысли этому человеку, если вы разрушаете все наши попытки сохранить достоинство?
Древняя чародейка с легкой непринужденностью пожала плечами:
– Даже человек заслуживает правды.
– В самом деле. – Сделав строгое лицо, коронель повернулся к Эльминстеру и сухим тоном продолжал:
– Итак, слушайте мнение Кормантора: вы остаетесь в этом хранилище на время одной луны, изучаете его и беседуете с хранителем, если пожелаете. Она будет кормить вас и заботиться о ваших нуждах. Народ Суда, и я в том числе, придет сюда за вами к концу этого срока и предложит вам взять из этого хранилища только одну вещь.
Эл склонил голову:
– А в чем опасность?
Сиринши хихикнула, услышав тон молодого человека.
– Едва ли это подходящее время для шуток, юный принц, – строго одёрнул его коронель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114