Впереди на белом коне ехал молодой пан, по виду богатый шляхтич, окруженный свитой, одетой в цвета тенчинских магнатов.
Стража поспешила закрыть вход в замок, а навстречу прибывшим вышел усатый солдат.
– Слушай, ты, хам! – закричал вельможа, не слезая с коня, беспокойно переступавшего ногами. – Я приехал в гости к владелице замка. Впускай нас!
Солдат низко поклонился и сложил руки на груди.
– Не впущу. Сюда никому нельзя въезжать без разрешения ясновельможного пана управителя.
– Впусти, а то я тебя плеткой попотчую, – вельможа взмахнул нагайкой, крепко зажатой в руке.
– Сдирай хоть кожу с меня, пан, а сюда не войдешь.
Охрана замка, ощетинившись пиками и алебардами, выстроилась перед подъемным мостом.
Вельможа обернулся к своим и шепотом стал с ними советоваться. Потом он отъехал в сторону, а к солдату приблизился всадник из его свиты.
– Эй, молодец, пойди скажи госпоже, что ее близкий родственник желает засвидетельствовать ей свое почтение…
При этом он бросил дукат прямо солдату в руки.
– Вот это другое дело, – воскликнул усач и побежал через мост, громко стуча сапогами по камням.
В это время управитель, ничего не подозревая, собрался показать своей даме, как турки набрасывают на шею аркан, а потом немилосердно душат; он уже обхватил руками ее шею и прижался губами к пушистым волосам своей любопытной слушательницы. Тут его и обнаружил солдат.
– Господин управитель! Господин управитель!
Шляхтич выругался, убрал руки с шеи дамы и начал рассматривать куст малины, словно он ничего другого не делал, а только любовался очертанием листьев. Наконец проворчал сурово:
– Что там?
– Какой-то пан к нашей милостивой госпоже в гости приехал.
– Гоните прочь!
– Да он говорит, что родственник.
Дама, успевшая оправить юбку и спрятаться за кустом, давала знаки управителю уйти.
Стиснув кулаки, управитель двинулся напрямик через малину. Солдата, который его разыскал, он так стукнул между бровей, что у того шапка слетела с головы.
– Пойдем, собачий сын, посмотрим этого родственника. Да берегись, если обманул, я тебе палками прикажу кости переломать и выбросить на съеденье собакам.
Перепуганный солдат уныло плелся за ним. Управитель направился в покои пани Фирлеевой.
– Не хочу никого видеть, – пискнула вдова.
– Так ведь он говорит – ваш родственник, милостивая пани.
– Эти родственники ждут лишь одного – моей смерти, – запричитала вдова.
– In nomine patris, – с набожным видом перекрестился отец Розмарин.
– Прогони их, почтенный управитель, – приказала пани Фирлеева, – скажи, что я занята молитвами и для мирских дел у меня нет времени.
– Будет исполнено, милостивая пани!
Солдат, приблизившись, зашептал что-то управителю на ухо.
– Он говорит, что всадники одеты в цвета тенчинского герба.
– Тем хуже, – проговорила пани Фирлеева, – они моей смерти хотят.
– In nomine patris, – вновь перекрестился отец-настоятель.
– Что же мне делать? – спросил управитель.
– Прогони их, почтенный.
Управитель поклонился своей госпоже. Отец Розмарин жестом удержал его.
– Сходи-ка, ваша милость, за милым нашему сердцу квестарем. Он человек сообразительный и поможет тебе, а мы тут помолимся за вас.
Управитель склонил голову в знак повиновения.
Квестарь в это время видел сон, будто после долгих поисков он наконец поймал эконома с прекрасной Касей, отхлестал его как следует по заду своей веревкой и сам принялся спасать душу пухленькой девицы; тут брат Макарий вдруг почувствовал, что кто-то тормошит его и оттаскивает от Каси.
– Караул! – в отчаянии закричал он и так замахал руками, что будившие его управитель и солдат испуганно отскочили в сторону.
Квестарь, думая, что появился эконом, который опять хочет тайком снискать расположение Каси, вскочил со скамьи и, полусонный, налетел с кулаками на управителя.
– Отец мой! – кричал, оторопев, управитель. – Отец мой!
– Вот тебе, балбес! Вот тебе, негодяй! Вот тебе, чертов висельник! – Квестарь лупил так крепко, что управитель с солдатом выскочили из комнаты и спрятались за углом башни.
Брат Макарий очнулся лишь во дворе. Он сначала открыл один глаз, потом другой и, осмотрев стены и деревья, небо и землю, пришел наконец в себя. Подбоченясь, он громко расхохотался, а живот его под рясой подпрыгивал, как поросенок, стремившийся вырваться из мешка на волю.
Тут из-за стены вылез управитель.
– Наверное, отец мой, на тебя помрачение нашло, чего это ты на своих друзей бросаешься?
Квестарь умирал со смеху и хлопал от радости в ладоши.
– Хорошо, почтенный управитель, что ты не эконом. Радуйся и благодари создателя.
– Может быть, ты нездоров? – забеспокоился управитель. – Приложи-ка пиявки к головке, они вытянут худые мысли.
– Да ну тебя с пиявками! Мне сон приятный снился, а вы, бессовестные, прервали его.
– В таком случае прости, отец, и пойдем, помоги нам. Мне нужен твой совет.
– Никаких советов не будет. У меня в горле пересохло. Пойду лучше поищу, чем его промочить.
Управитель схватил квестаря за рукав и притянул к себе. Они стояли лицом к лицу и мерили друг друга взглядами. Наконец управитель, не выпуская квестаря, сказал:
– Важное дело, отец. Наша милостивая госпожа приказала…
Брат Макарий рванулся из рук управителя и посмотрел, цел ли рукав.
– Нет дела важнее заботы о здоровье, почтеннейший управитель. А меня мутит, понимаешь, уважаемый?
Взбешенный управитель топнул ногой и крикнул:
– Слышишь, поп, что тебе говорят? Сейчас же идем со мной!
– Не пойду! – брат Макарий тоже топнул ногой. – Я у тебя не служу.
– Собаками затравлю. Ты – трус изрядный, так псы тебе храбрости придадут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85