огонь почти сейчас же распространился с такою быстротою, что потушить его было невозможно; потом, к довершению несчастья, одна стрела попала в телегу с порохом, фуру взорвало — убило и ранило несколько человек.
Гуакуры воспользовались беспорядком, чтобы напасть на бразильцев еще раз, нападение было отражено после жестокой рукопашной битвы, во время которой истощились почти все боевые припасы.
Диего покачал печально головой при этом мрачном рассказе, потом по просьбе маркиза он передал свои приключения, которые были внимательно выслушаны доном Роком. Когда он кончил, все умолкло опять на несколько секунд.
— Что посоветуете вы мне? — спросил наконец маркиз.
— Положение наше почти безнадежно, — отвечал откровенно капитао. — Самое лучшее, по моему мнению, было бы попытаться выйти, пробиться через неприятелей и как можно скорее возвратиться в поселения.
— Да, — прошептал маркиз, — может быть, это было бы и лучше, но я хочу подождать еще; я отправил разведчиков, чтобы справиться о неприятеле; кто знает, что они скажут нам?
— Вы властны поступить, как вам угодно, — отвечал Диего, который его выслушал внимательно, — но каждая минута отнимает у нас несколько дней существования.
— Может быть! — вскричал маркиз с досадою, — но, vive Dieu! еще не все сказано; нет, я не могу подло отступать перед этими варварами; разве я не могу присоединиться к дону Иохиму Феррейре?
— Конечно можете, ваше превосходительство.
— Ну! — воскликнул маркиз с радостью.
— Ничего! Вы успеете в том, что нас еще скорее перережут, вот и все.
Сказав это, капитао повернулся спиной к маркизу и присоединился к своим товарищам, потому что не хотел вести более бесполезного разговора и спорить против такого упорного решения.
ГЛАВА X. Бедствие
Ночь прошла спокойно.
Бразильцы провели ее в глубоком сне; один Диего, железное сложение которого, казалось, не знало усталости, наблюдал за общей безопасностью.
Почти за два часа до восхода солнца разведчик, посланный маркизом, возвратился в лагерь.
Он принес странные известия: индейцы исчезли, не оставив следов.
Диего внимательно выслушал его донесения, потом, повернувшись к маркизу, который также провел ночь, не сомкнув глаз, спросил его:
— Ну что же?
— Мне кажется… — начал маркиз.
— Подождите, — перебил Диего. — Мой друг, — сказал он, обращаясь к разведчику, — пойдите отдохните, вам нужно освежиться.
Бразилец поклонился — тотчас же ушел.
— Ему незачем слышать, — продолжал Диего, — о чем мы будем говорить. Теперь мы одни, говорите, ваше превосходительство, я вас слушаю.
— Я полагаю, что если это известие справедливо, то мы можем только радоваться ему.
— Я, напротив того, нахожу его скверным.
— А!
— Поймите меня, ваше превосходительство, и поверьте, что я слишком хорошо знаю индейцев и их нравы, чтобы обмануться.
— Я убежден в этом, мой друг, говорите же, пожалуйста.
— Я считал бы себя недобросовестным, если б при тех обстоятельствах, в которых мы теперь находимся, не стал бы говорить вполне откровенно; для меня очевидно, что индейцы готовят вам засаду. Гуакуры честно предупредили вас, чтобы вы удалились; они предоставили вам в этом полную свободу — вы пренебрегли их советами и упорно пошли вперед. Я не разбираю вашего решения, заметьте это, ваше превосходительство, я только излагаю факт.
— Продолжайте, мой друг.
— Они в такой степени не намерены удалиться, что сами же отправили меня, не зная, с кем имеют дело, просить помощи у пейягов; потом они с ожесточением напали на вас не для того, чтобы завладеть вашим лагерем, — они наперед знали, что это не удастся им, — а чтобы привести вас в состояние, в котором теперь находитесь, то есть в критическое положение, в чем, вы сами согласитесь, они вполне успели.
— Далее, далее, — прервал маркиз с нетерпением.
— Вот мое заключение из этого, ваше превосходительство, — продолжал капитао с обыкновенным, свойственным ему добродушием: — Гуакуры скрылись, чтобы убедить вас, что они ушли, и чтобы выманить вас на равнину, где им легче завладеть вами, так как преимущество вашего огнестрельного оружия теряет значение при перевесе в числе воинов.
— Вы боитесь? — спросил его маркиз иронически.
— Конечно, ваше превосходительство, и даже очень.
— Вы?
— Извините, это требует объяснения. Я боюсь не смерти, — с того момента, когда вы сообщили мне ваше твердое намерение, я пожертвовал своею жизнью.
— Так что же вы говорите мне?
— Я говорю вашему сиятельству, что не страшусь смерти, но чрезвычайно боюсь, чтобы меня не зарезали, как собаку, что далеко не все равно. Здесь мне нужно поддержать свою репутацию, ваше превосходительство.
Несмотря на серьезность положения, маркиз расхохотался.
— Что вы! — сказал он, — я убежден, что дело кончится не так, как вы предполагаете.
— Желаю, но не надеюсь, ваше превосходительство.
— Посмотрим; в состоянии ли вы провести нас туда, где находится начальник павлистов?
— Указать дорогу весьма легко, ваше превосходительство, а провести вас до павлистской армии я не берусь.
— Отчего же?
— Ну оттого, что нас всех перебьют.
— Гм, Диего, вы начинаете надоедать однообразными ответами.
— Исход послужит моим оправданием, ваше превосходительство.
— Замолчите, наконец, предвестник несчастья! Далеко ли, по вашему мнению, до павлистов?
— О! Недалеко.
— А именно?
— Не более тридцати лье.
— Как не более тридцати лье? Полно, вы с ума сошли и напрасно тревожите нас вашими пустыми опасениями; невозможно, чтобы мы не добрались до них, даже если б на нашей дороге было десять тысяч дикарей.
— Увидите, ваше превосходительство, увидите, я более ничего не могу ответить вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36