А ты со своими заклятиями лучше бы разбудил его — нам надо выбраться отсюда. И никаких путеводных рун— ты понял, сартан? — Эпло угрожающе поднял палец. — Один Лабиринт знает, куда они еще могут нас завести! На этот раз вы пойдете за мной. И поторопитесь или я уйду один.Но этого он не сделал. Он остался ждать. Он ждал, пока Альфред будил герцога, ждал, пока злосчастный Джонатан приходил в себя.Эпло ждал, трепеща от нетерпения; жажда мучила его нестерпимо, но он ждал.Когда он спросил себя, почему изменил решение и не ушел один, то ответил себе, что в компании путешествовать лучше. Глава 41. КАТАКОМБЫ, АБАРРАХ Туннель шел все вверх и вверх — все дальше и дальше от Чертога Проклятых, к берегам лавового озера, озарявшего красными бликами вечный мрак пещеры. Обойти его было невозможно — можно было только переправиться через озеро, пройти над ним по узкому мосту, казавшемуся тонкой черной чертой, проведенной над огненным адом. Так они и сделали — пошли друг за другом, растянувшись в цепочку.Знаки на коже Эпло засветились голубым, их магия защищала патрина от жара и удушливого дыма. Альфред тихо пел руны, магия помогала ему дышать, а может, и идти. В последнем Эпло не был уверен, но именно это пришло ему в голову, когда он удивился, как неуклюжий сартан сумел легко пройти по предательски узкому мосту.Джонатан шел следом, склонив голову, не принимая участия в разговоре — он был погружен в собственные мысли. Однако со вчерашнего дня он сильно изменился. Если раньше он брел, спотыкаясь, не видя пути, то теперь его шаг был решительным и твердым. По мосту он шел осторожно, внимательно глядя на дорогу — кажется, и все окружающее, и собственная его жизнь начали интересовать Джонатана несколько больше, чем прежде.— В конце концов, он молод, — тихо проговорил Альфред, с беспокойством наблюдая за герцогом; как раз в этот момент он и Эдмунд добрались до конца моста. — Его инстинкт самосохранения превозмог желание положить конец отчаянию, покончив с собой.— Посмотри ему в лицо, — проговорил Эпло, в тысячный раз пожелав, чтобы Альфред перестал копаться в его мозгах и говорить вслух то, что он, Эпло, думает.Джонатан поднял голову, чтобы взглянуть на призрак принца, следовавший за ним. В багряных лавовых отсветах несложно было разглядеть его лицо, постаревшее до времени. Горе и ужас согнали улыбку с его губ, приглушили блеск глаз. Но безразличие и отрешенность, рожденные отчаянием, покинули его, сменившись глубокой задумчивостью. Взгляд его все чаще останавливался на принце.Туннель вел их все дальше вверх, поднимаясь теперь под таким углом, что это сильно затрудняло ходьбу, — словно и сама дорога стремилась быстрее убежать от ужаса, остававшегося позади. Но что лежало впереди?.. Этого Эпло не знал и предпочитал пока не задумываться об этом.— Что ты с ним сделал этими своими чарами? — Он старался отвлечь себя от неотвязных мыслей о жажде. Жестом он отослал пса назад — следить за герцогом и принцем.— Это обычные чары сна… — Альфред споткнулся и упал ничком.Эпло мрачно продолжал шагать вперед, не обращая внимания на стоны сартана, пытающегося подняться на ноги.— Тут довольно темно, — смущенно проговорил Альфред, снова поравнявшись с Эпло. — Мы могли бы воспользоваться путеводными рунами, чтобы осветить…— Забудь о них! Я вашей сартанской магии насмотрелся, до конца жизни хватит. И я говорил вовсе не о чарах сна. Я имею в виду те чары, которые ты на него наложил в чертоге.— Ты ошибаешься. Никаких чар не было, ничего подобного я не делал. Я видел то же, что и ты, и он. По крайней мере, думаю, что видел… — Альфред искоса взглянул на Эпло, как бы приглашая поговорить о том, что они видели.Патрин фыркнул и продолжал идти молча. Туннель стал шире и светлее, начал ветвиться. Воздух стал более прохладным и влажным, дышать было гораздо легче, чем внизу. Появились светильники, теперь в коридоре чередовались свет и тьма — вернее сказать, полумрак.Эпло не сомневался в том, что они приближаются к городу. Что они найдут наверху? Стражу, поджидающую их? Перекрытые выходы?..Вода. Больше ни о чем Эпло сейчас не мог думать. По крайней мере там, наверху, они найдут воду. За один глоток воды он был готов сразиться с целой армией мертвых.За его спиной тихо переговаривались принц и Джонатан. Пес трусил рядом — ненавязчиво, тихо, подслушивая их разговор.— Что бы ни случилось, вина будет на мне, — говорил Джонатан с глубокой печалью и сожалением. Он не жалел себя и не просил жалости к себе — он просто признавал свою вину. — Я всегда был слишком беспечным и легкомысленным. Я забыл все, чему меня учили… нет, это не совсем так. Я заставил себя забыть об этом. Когда я пел руны над Джерой, я знал, что поступаю не правильно… но я просто не мог позволить ей уйти!Он ненадолго умолк, потом прибавил:— Для нас, сартанов, жизнь стала навязчивой идеей. Мы утратили уважение к смерти. Для нас даже подобие жизни, эта чудовищная насмешка над ней казалась лучше, чем смерть. Это отношение появилось оттого, что мы считали себя богами. В конце концов, что отличает богов от людей? Абсолютная власть над жизнью и смертью. Мы могли властвовать над жизнью с помощью нашей магии, но нам было мало этого. Мы работали до тех пор, пока не обрели власти над смертью — или, по крайней мере, так нам казалось.Он говорит о себе и своем народе в прошедшем времени, осознал Эпло. У него появилось чувство, что в этом разговоре участвует не один, а два мертвеца.— Вы начинаете понимать, — проговорил принц.— Я хочу понять больше, — смиренно проговорил Джонатан.— Вы знаете, где искать ответы.«Несомненно, в этой проклятой комнате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130