Медведь на вас наехал?
— Не знаю, — затосковала Варвара, — темно было…
— Медведю, — резонно заметил Пудик, — это по барабану.
— Оно очень тихо двигалось, — пояснила Варвара, — и было поменьше, примерно, как…
Она вновь подобралась, но тут же расслабилась.
— А, это ты, Анджей? А Вадим где?
— Не волнуйся, — успокоил Артем, — Меланюк пошел его звать. В лесу, говорит, уже совсем стемнело…
— Это правда, — подтвердила Варвара.
Теперь, при свете костра, под открытым небом, она и сама не могла понять — чего испугалась? Что видела? Видела ли вообще?
— У Ивана ружье есть, — помолчав, заметил Артем.
— Понятное дело, — кивнул Пудик, — тут у всех есть… Ну что, нашел эти свои аномальные зоны?
— Нет. Дубль-пусто…
— Ты просто тупой.
— Сам ты тупой, — обиделся Анджей. Помолчав, добавил, — А Вадька нашел. Говорит, так всегда бывает, когда тарелки приземляются. Место посадки, типа отмечают. Вот так, ясновельможные пани.
— А на самом деле?
— А на деле — хрен его знает… ведьма в ступе приземлилась. Эти зоны еще ведьмиными кругами называют… Ойтец мой, когда мы с ним еще общались, рассказывал, что они в Монголии на учениях что-то такое видели. Трава выбита в форме круга. И внутри круга, что характерно, техника отказывала.
— Так ты расспроси его получше, — предложил Пудик.
— Я ж говорю — когда мы с ним контактировали. Сейчас контакт прервался. Конфликт поколений. Пошлые люди.
Лера напряженно вытянула стройную балетную шею. Между стволами что-то двигалось. Пудик тоже привстал, положил ладонь на рукоятку ножа, лежавшего на клеенке, но облегченно вздохнул. Неведома зверушка распалась на две человеческие фигуры.
Шерстобитов шел, осторожно ступая, держа в вытянутой руке рамку.
— Словно взбесилась, — пояснил он озабоченно, — мощная аномалия, похоже, даже не один центр — несколько. Никогда такого не видел. Надо определить границы пятен, зоны наложения, картировать…
Меланюк вздохнул, покачал головой, присел к костру.
— Представляете, — в голосе его слышалось даже не удивление, а глубокое непонимание, — он заблудился. Шел прямиком на Пертозеро…
Меланюк явно не представлял себе, как это можно заблудиться в лесу.
— Увлекся, — Шерстобитов любовно погладил рамку ладонью свободной руки. — Тут, братцы, такое делается… Завтра выходим в шесть — берем пробы грунта на металлы. И растения на химический анализ. И радиометром, радиометром… Слышь, Яблонский?
— А в семь нельзя? — лениво отмахнулся Анджей.
— Я сказал, — неожиданно жестко отрезал Вадим.
Анджей пожал плечами.
— Ладно…
Он помолчал, указал взглядом на Варвару, добавил:
— А вот она видела что-то…
— Что? — быстро переспросил Вадим.
— Не знаю… — сердито сказала Варвара, — Может, показалось…
Не так уж приятно, оказывается, попасть в центр всеобщего внимания. Все равно, как в аномальную зону. Варвара к такому не привыкла.
— В общем-то, — согласился Шерстобитов, — это работает на теорию. В зоне энергетических аномалий у некоторых, особо сенситивных наблюдателей повышается восприимчивость. — Он недоверчиво покачал головой, явно не веря в особую Варькину сенситивность, — Ты могла увидеть эфирное тело. Проекцию… материализацию…
— Чего? — недоверчиво проговорила Варвара.
— Ну, грубо говоря, привидение.
— Кусты шевелились, — напомнила Варвара.
— А ты про полтергейст никогда не слышала?
— А ты никогда не слышал про принцип Оккама? — вдруг ни с того ни с сего разозлился Артем. — О том, что сущности не следует умножать без необходимости. Она могла просто животное какое-то увидеть…
— Могла, — неохотно согласился Вадим.
Ему, подумала Варвара, не хотелось, чтобы это было животное. Ему хотелось, чтобы она увидела либо зеленого человечка в серебристом костюме, либо, на худой конец, эфирную проекцию потусторонней субстанции — грубо говоря, привидение.
Убрали остатки пиршества, хозяйственный Пудик частью собрал, частью закопал, частью сжег мусор, присыпал песком костер — скорее по привычке, чем по необходимости. Похоже, он не прочь был по старой походной традиции загасить костер другим способом, но постеснялся — то ли Меланюка, то ли их с Лерой.
Они обогнули мыс, причудливо окаймленный розовыми валунами, и двинулись к черневшему на косогоре поселку, — лишь в одной-единственной угрюмовской избе горел свет.
Дом вырос из тумана, точно покинутый старый корабль. Темное нутро не обещало ни тепла, ни покоя, но Варвара помнила и о наколотой щепе, и о чайнике на плите, и о разрисованной цветами печке — этом алтаре, призванном умилостивить духов огня и домашнего очага…
Анджей, который шел впереди, остановился. Так резко, что Варвара воткнулась носом ему в лопатки.
Девушка стояла по колено в траве, прислонившись к темным лоснящимся бревнам, стояла, испуская яркий, ровный и в то же время полупрозрачный, молочный внутренний свет. Белое платье, короткие белые волосы, белая кожа, спокойные, светлые, северные глаза. Неожиданное ее появление, сама нереальность ее казались подтверждением теории Шерстобитова об эфирных телах. Впрочем, когда Варвара подошла поближе, выяснилось, что незнакомка вполне вещественна — высокая крепкая грудь так распирала серебристую, отсвечивающую ткань платья, что та, казалось, вот-вот лопнет.
Ах, это платье — оно тоже обмануло, казалось сотканным из воды и тумана, а превратилось в импортную тягучую синтетику. Крепкие ноги с тонкими сильными щиколотками аккуратно упакованы в светлые туфли-лодочки, слегка потемневшие от росы и припачканные травяной зеленью.
Наверняка местная, подумала Варвара. По какому-то неписаному закону городские, стоит им лишь отказаться на воле, тут же радостно натягивают на себя если не обноски, которые в городе и примерить-то стыдно, то в лучшем случае, джинсы или рейтузы, штормовки или куртки, тогда как местные модницы, с презрением оглядывая пришлых нерях, щеголяют в изящных шерстяных пальто и сапожках на молнии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33