Знаешь, мне в детстве игрушку подарили… Вижу, вроде бы сборная, но, вроде, и нет – ничто не сдвигается, как монолит. И вдруг я за какой-то стерженек потянул – она взяла и рассыпалась на фрагменты. Вот ты для нас тот стержень и есть.
– Стеф, – поморщился Андрей, – ты как-то нехорошо о ребятах…
– Нет, постой, не возражай мне, я о ребятах очень хорошо думаю. Но каждый из нас… Как бы тебе сказать… У каждого есть свои пустоты – чего-то не хватает. А ты обладаешь талантом эти пустоты заполнять, и каждый становится сильнее, способным гораздо на большее, – это ведь счастье. С другим руководителем мы были бы другими. Понимаешь ли ты меня?
– Ты слишком многословен, Стеф, и не по делу. Нервы, что ли? Прекрати.
– Ладно, как скажешь. В общем, в тот же день к вечеру мы уже всех перебудоражили, все наши институты на ноги поставили. А к утру впали в отчаяние – ни проблеска надежды. Есть какие-то долгосрочные программы, да и то, в них больше гипотетического, на воде вилами писано, как говаривали предки. Тогда мы потребовали дать о тебе сообщение по всем информационным каналам – вдруг кто-то ведет частные исследования. Какие именно – понятия не имели, никто из нас не знал, что именно мы ищем – искали шанс. И вот когда эта информация прошла по всем системам, с нами запросил связи лаборант какой-то станции, с черт знает, какого астероида. Это и оказался твой спаситель. Мы его когда на экране увидели – чуть не отключились с досады – пацан лопоухий, представляешь – в очках! Но после нескольких его слов мы готовы были экран лобызать, тут же затребовали для него спецрейс. Глебом его зовут. Поступал в наш университет, причем непременно в хронотрансаторы, сразу получил отвод по физическим показателям и с горя укатил к черту на кулички. Но на нашем деле он сдвинутый, а от этого уже не уйдешь. Продолжал работать над темой, которую еще в колледже начал – "Остаточные полевые возмущения спровоцированные энергетическим пробоем хронополей". У парня не было элементарного оборудования, но были гениальные мозги и потрясающая интуиция. Убей не пойму, как в таких условиях он сделал теоретическую разработку прибора, регистратора этих возмущений. Ну, ты понимаешь? После перехода в хрональном поле вроде стрелочки остается – куда ты ушел.
– Здорово! Помнится, что-то я об этом слышал, но на уровне гипотезы.
– Вот! Это и оказалось то самое, что мы искали! Надо было собрать этот его прибор и молиться, чтобы он заработал. Времени было в обрез, и мы работали, как черти, препараты горстями глотали – возмущения-то эти имеют тенденцию исчезать со временем.
– Выходит, хорошо молились, – засмеялся Андрей.
– Не знаю, кто как, а вот пацан тот, похоже, в самом деле молился. Причем, знаешь на кого? Портрет мы твой поставили, ну вроде как с нами ты. Так он на тебя смотрит, и губы шевелятся. Вообще, Глеб этот, гениальный парнишка, я не преувеличиваю. Доводку на ходу делал. Ты заметил, когда мы тебя на Блок вернули, там только наши были? Это потому, что часов на десять еще работы было. А Глеб посидел с компьютером, покумекал и говорит: "Делаем так и так". Мы часа в три уложились и включили. И самое удивительное – заработало! И этот его аппарат, приставочка махонькая, вывела нас прямо на тебя.
– Значит, когда я на Блоке буянил, Глеб там был?
– Ну конечно!
– Я никого не видел посторонних.
– Небось, за креслом где-нибудь сидел, – засмеялся Стеф. – Бог гневаться изволил.
– Кхм-м, – смущенно кашлянул Андрей. – Неловко вышло. Уж его-то я обязан был поблагодарить.
– Для него лучшей благодарностью будет, если ты в Отряд его возьмешь. Пусть работает и учится. Он уже наш человек. Для него хронотрансаторы – Боги, а Разведчики, так вообще Олимп. И талантище у него к нашему делу от самого Бога, точно. Если он тебе с первого взгляда не покажется, так я лично им займусь. Учти, я ему такие мускулы наращу! Возьми его, Граф.
– Возьму, – рассмеялся Андрей, – с таким протеже как не взять. Если успею.
Стефан поскучнел.
– Думаешь, в самом деле, уволить могут?
– Хочу думать, что нет. Ты мне вот что скажи: значит, обо мне сообщали по всем каналам, тотальная информация была?
– О-о! – простонал Стефан. – Тотальнее не бывает! Как они нам мешали первое время! Откуда только не запрашивали информацию посвежее. В конце концов мы наорали на Калныньша – мы злые были, он нас трогать боялся, – и ему пришлось срочно сочинить приказ о формировании специальной информ-группы. Они регулярно выходили на все каналы с сообщением о ходе событий.
– Вот это хорошо. Значит, я имею право потребовать референдума и есть шанс, что люди меня поддержат.
– О чем это ты?
– Да все думаю, что мне делать с лугарами. Ты мне хорошую мысль подкинул.
– Никакую мысль я тебе не кидал. Какой референдум? О чем?
– Хватит на сегодня, Стеф. Все ты узнаешь, куда я без вас? Только прежде я должен хорошо подумать.
На рассвете вернулась Линда, передала Стефану новые пакеты СМП, и он ушел к раненным. Андрею было довольно одного взгляда на нее, чтобы понять – на Базе что-то случилось.
– Куда раненных поместили?
– На Блоке. Были некоторые сложности, и мы работали с ними. Сейчас все нормально. Сообщать о них пока не стали.
– Похоже, у тебя было время пожалеть о своем порыве?
– Похоже, у тебя дурное настроение? Что ты посмурнел?
Андрей неопределенно повел плечом.
– Устал что-то.
– Только ли?.. Беспокоишься?
– Не без этого.
Линда ободряюще улыбнулась.
– Прорвемся, командор.
– У меня выбора не было. А вас зря втянул.
– За нас со Стефаном тебе отвечать не придется.
– А кому?
– Не обижай. Будто наше решение ничего не значит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90