Я принялась мысленно готовить оправдательную речь, потом вспомнила, что произнести ее мне вряд ли доведется, поскольку приговор будет выносить трибунал ОСС, а у них всякая говорильня не в почете. Вот уроды, даже выговориться человеку перед смертью не дадут. В досаде я накрылась курткой и задремала.
И снилось мне, будто я иду в задумчивости по торговым рядам в привратных кварталах и размышляю о своей горькой судьбе. Накрапывает мелкий дождик, я кутаюсь в свою любимую синюю накидку, которую потеряла еще в позапрошлом году. Под накидкой на мне только рубашка, поэтому мне холодно и мокро. Народу в рядах почти нет, большинство лавок закрыты. Немногочисленные покупатели провожают меня удивленными взглядами, но мне нет до них никакого дела. Пошли они к Шихару, не видят, что ли, что у человека проблема.
Холодный ветер с моря доносил запахи соли, рыбы и смоленой пеньки, в лужах под ногами отражались тяжелые темные облака, ползущие по небу сплошным покрывалом. И в то же время я отчетливо понимала, что сплю, – бывают такое, когда спишь, видишь сон, но при этом понимаешь, что это – сон. Главное в этот момент – не проснуться, тогда, при определенной сноровке, можно увидеть все, что сама захочешь. Раньше я всегда таким снам радовалась, но сегодня радоваться было особо нечему. Что толку воображать себя царицей Тарской империи, когда отлично знаешь, что вот-вот тебя пинком разбудит экзекутор ОСС? Поэтому ничего такого я себе придумывать не стала, а просто пошла по улице в сторону порта. Вот ведь загадка – я шла, и меня ничуть не тяготила ни погода, ни намокшая одежда. При иных обстоятельствах я бы вне себя от злости была, а сейчас так просто наслаждалась. Я задумалась об истоках этого удивительного явления и не сразу заметила, что меня кто-то зовет по имени.
– Ирси, подожди! – Кто-то бежал за мной, с плеском топая по лужам. Я обернулась в некотором раздражении – уж и в собственном сне нельзя побыть наедине с собой! Меня догонял высокий худощавый мужчина в плотном камзоле. Подбежал, остановился рядом, улыбнулся. Я же пристально всматривалась в его лицо – смуглое, с темными соколиными глазами и носом с горбинкой. Где-то я его определенно видела, но никак не могла припомнить, где именно.
– Привет, – сказал он радостно.
Я нахмурилась и ответила осторожно:
– Привет… Незнакомец смутился:
– Э… Ты… М-леди, вы меня не помните?
Я виновато улыбнулась и покачала головой.
– Я Гастен, Гастен Кафра-и-Фернес. Мы с вами в холле академии здешней познакомились.
А, точно! Мекампец-заклинатель с фамилией, как лошадиное фырканье. Я кивнула:
– Вспомнила. Простите, Гастен, столько событий произошло, что впору свое имя забыть. Как дела? Понадобились ваши умения?
– Слава Калиде, нет. Я был неподалеку, вместе со всеми сдерживал прорыв Тьмы, хотя, признаться, моя лепта была невелика. Скажу честно, в основном я тратил силы на собственное выживание. Смею предположить, что Тем же занималось и большинство остальных магов. К счастью, на это моих сил хватило, и дела мои теперь уже в полном порядке.
Все это, конечно, хорошо, но что он, интересно, в моем сне делает?
– Рада за вас. Домой собираетесь?
Он кивнул:
– Да, фактически уже сегодня. Но скажите, как ваши дела? – спросил он, выделив слово «ваши». – Слышал я, что орден обвинил вас в черной магии?
Я кивнула:
– Было дело.
– В таком случае, видя вас на свободе, смею предположить, что обвинение снято?
– Нет. Не снято. И я вовсе не на свободе, а сижу в камере в резиденции ордена в предвкушении приговора.
Гастен несмело хихикнул.
– Понимаю вас, мне тоже не хотелось бы говорить о таком, произойди подобное со мною самим. Куда вы идете? Я полагаю, ваша цель недалеко, но все равно был бы счастлив составить вам компанию.
Я покачала головой:
– Нет, моя цель очень далеко. И боюсь, нам не по пути.
Мекампец погрустнел, потом нахмурился.
– В таком случае, хочу заметить, что для долгого пути вы неподобающе легко одеты. – Он ухватил край моей накидки, и брови его недоуменно взметнулись. Довольно бесцеремонно Гастен пощупал мое плечо и воскликнул: – Святая Калида, вы же насквозь мокры! Вот что: возможно, я вам совершенно не нравлюсь и мое общество вас напрягает. Пусть так, в любом случае мы вскоре расстанемся, и я, скорее всего, никогда больше вас не увижу. Но сейчас вы пойдете со мной, выпьете кружку горячего вина, и я распоряжусь найти вам более подобающую одежду, – и, видя мою растерянность, добавил: – Не спорьте. Я настаиваю.
Я покачала головой и сказала жалобно:
– Гастен, ты мне всего лишь снишься. Поэтому я могу тебе сказать, что ты мне симпатичен, но детей я от тебя рожать бы не стала. А теперь исчезни, пожалуйста, и не отравляй мне последние мгновения моего существования.
Я попыталась вырвать руку, но мекампец не отпускал, сжав ее, словно клещами. Ого, я бы и не подумала, что в его худощавом теле таится такая сила.
– Может, я вам и снюсь, но вы-то мне не снитесь, – выпалил он и добавил просительным тоном: – Умоляю вас, пойдемте в тепло. Иначе вы наверняка подхватите простуду.
Я криво улыбнулась.
– А, бросьте. Кашель ничуть не помешает мне на эшафоте.
В глазах мекампца что-то промелькнуло, и он, не говоря более ни слова, схватил меня за руку и потащил по улице. И, что особенно удивительно, я покорно последовала за ним. Ну до чего странная вещь эти сны!
В обычной ситуации двух хороших кружек горячего вина, да еще и на пустой желудок, мне бы вполне хватило, чтобы начать выписывать кренделя на ходу и орать непристойные песни. Но сейчас случилось обратное – голова прояснилась, и словно бы спал какой-то дурман, затуманивший мое сознание с того момента, как я легла прикорнуть на деревянном топчане в маленькой зарешеченной нише.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146