Прорычав что-то нечленораздельное, видимо выражая полное согласие с предложенными условиями, сир Робер выхватил протянутую монету и устремился к бочонку.– Значит, игрока за себя выставляешь? – спросил ломбардец, обращаясь к хитрому виллану и всем своим видом выражая обиду. – Ну, тогда и я сам играть не буду. Лучше пусть Рембо кости мечет, он у нас не только на лютне бренчать ловок. – Он указал пальцем на жонглера, при этом не удержался и зачем-то подмигнул Жаку.Под одобрительные крики студиозусов, перешедших с сидра на возникшее словно из-под земли анжуйское вино в больших глиняных кувшинах, Робер и Рембо уселись вокруг бочонка. Первый же бросок принес рыцарю пятерку и шестерку. Жонглер внимательно оглядел кости со всех сторон, покрутил их на ладони, накрыл стаканчиком, как-то очень уж заковыристо его крутанул и выбросил две тройки. Ломбардец недовольно засопел и швырнул на бочонок еще две монеты.На сей раз у Робера выпало восемь. Жонглер снова, еще более сосредоточенно поколдовал над костями и выбросил три и четыре.– Отдайте доспех! – просительно прогудел де Мерлан.По команде ломбардца один из студиозусов, тот, что все время бегал к торговцам за вином, порылся в груде вещей и протянул Роберу его сокровище. Рембо забрал с кона ливр и выложил взамен шесть серебряных денье.– Ну ладно! – примирительно произнес ломбардец. – Еще по два ливра на отыгрыш и на этом закончим, вроде как при своих. – Он бросил короткий взгляд на Жака, а тот утвердительно кивнул в ответ.Робер выбросил две тройки и сразу скис. Его противник тяжело вздохнул, снова поперекладывал кости на ладони и очень аккуратно, словно боясь спугнуть, катнул их по столу. Выпала тройка и единица.– Наконец-то! – взревел рыцарь. – Десять лет я ждал этого момента! Пошло, пошло везение! На все! – Он толкнул ногой к бочонку злосчастный доспех и пододвинул к середине все выигранные деньги.На рыцаря страшно было смотреть. Кончики усов его дрожали, лицо от носа до ушей покраснело, словно зрелая свекла, а пальцы выбивали по дну бочонка нервную беспорядочную дробь.– Снова рисковать доспехом я вам не дам, сир! – неожиданно заявил Жак. При этом в голосе его проявилась несвойственная крестьянскому сословию твердость. – Вы бросили кости три раза, противник не настаивает на игре. К тому же не забывайте, что одолженный вам ливр и половина выигрыша принадлежит мне.– На ливр! – просительно протянул Робер. – Остальное оставь себе. Нельзя упускать удачу!Жак пожал плечами; словно говоря: «Ну что тут можно поделать?» – принял у новоиспеченного компаньона два с половиной ливра, взял в руку доспех и медленно побрел в направлении своего места.На этот раз азартный, но неудачливый рыцарь взял себя в руки и разделил имеющуюся у него сумму на шесть ставок по два денье. Рембо, перехватив одобрительный кивок ломбардца, просиял. «Ну вот, наконец, давно бы так, – пробурчал он себе под нос, – а то, не ровен час, можно и руку сбить».После шестого кона всем, даже самому де Мерлану, стало ясно, что Фортуна покинула его столь же неожиданно, как и пришла. Он отказался от выпивки, предложенной студиозусами, и в полном расстройстве чувств вернулся на сено к своему новому приятелю. Но оказалось, что Жака совершенно не расстроило поражение рыцаря.– Спрячьте в мешок доспех, сир рыцарь, пока он снова от вас не сбежал, и извольте получить свои полтора ливра! – произнес он, протягивая монеты Роберу. – Кроме того, предлагаю подняться наверх и разделить со мной, по случаю столь блестящего выигрыша, мою скромную трапезу. Спертый воздух в этом трюме не способствует нормальному пищеварению.Они прихватили с собой часть припасов, поднялись на палубу, отыскали свободное место у кормовой башни и, разложившись на чистой холстине, принялись за еду.– Слушай, грамотей! – отхлебнув из фляги, вдруг спросил де Мерлан. – Если я бедный и азартный, то, по-твоему, совсем дурак и ничего не вижу? Что я, не понимаю, что вы мне нарочно подставили этого певца с шулерскими костми? Зачем ты за меня заплатил этим бездельникам?– Деньги небольшие, – чуть помедлив, ответил Жак, – а вы, уважаемый сир, лишившись снаряжения и последних средств к существованию, скорее всего, просто погибнете. Ибо, судя по всему, не привыкли вести жизнь бедняка. Раз уж судьба свела нас вместе на этом корабле, то я счел зля себя возможным выручить вас таким способом, который бы не унизил вашего рыцарского достоинства. Но выходит, что я оказался, как и любой неотесанный виллан, слишком неловок.– Так, значит, ты потратил четыре ливра? – почесал в затылке де Мерлан. – Ну что ж, приятель, спасибо. Я изыщу возможность вернуть тебе долг!– Только об одном вас прошу, сир! – улыбнулся Жак. – Никогда больше не садитесь играть в кости…– Земля! Земля! – завопил из «вороньего гнезда» впередсмотрящий. Они подходили к Корсике.
* * *
Пройдя вдоль корсиканского побережья, перед самым закатом «Акила» и «Фалько» дошли до глубоко врезающегося в остров залива Валинко с удобным рейдом, укрытым холмистыми берегами от опасных северных шквалов. Капитан поставил неф на якорь и отправил две шлюпки в деревушку Проприано, чтобы пополнить запасы питьевой воды, а заодно и прикупить вина, которое за первый день пути почти полностью уничтожили ненасытные студиозусы.Ночь прошла без происшествий – первый день путешествия изрядно утомил не только непривычных к морю паломников, но и моряков, отвыкших от плавания за долгие зимние месяцы вынужденного пребывания на суше. Многострадальное ухо достопочтенного мэтра Понше благодаря постоянным примочкам почти вернуло первоначальный цвет, и он, чтобы дать капитану отдохнуть перед Корсиканским проливом, самолично вызвался на ночную вахту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18