И только ответственность за судьбу маленьких детей не позволила воспитателям — в основном молодым девушкам и женщинам — устроить беспрецедентную акцию, забастовку в детских садах, которая повлекла бы за собой страшные убытки во всех отраслях народного хозяйства, где работают женщины.
То же самое и с учителями — только, быть может, не в такой вопиющей форме.
…Но эту проблему нельзя было брать отдельно от проблемы вообще госбюджетных служащих, которых в нашей большой стране по-прежнему много и будет много всегда. Скачок цен, раскручивание инфляционной спирали ставили целые группы населения в абсолютную зависимость — буквально на выживание — от нашей точной социальной политики.
Несмотря на отдельные выступления учителей в разных городах, надо отметить, что на открытую конфронтацию они также не пошли. Наверное, сработала свойственная этой профессии осторожность, даже консервативность.
Мы подготовили единую тарифную сетку по всем отраслям госслужащих. В том числе и для учителей. Получилась сложная система надбавок. Зарплата увеличилась. Конечно, повышение минимальной заработной платы — а от неё «танцует» вся тарифная сетка — происходит не так гибко и оперативно, как хотелось бы всем. Но я надеюсь, что доживём и до стабильных времён.
Шахтёры. Все знают, с ними у Ельцина «особые отношения». Правда, Донбасс теперь на совести Кравчука. Но Воркута и Кузбасс — места, в которых я часто бывал и буду бывать. Здесь не раз звучали жёсткие слова в мой адрес, часто отсюда шла и поддержка.
Так вот, требования шахтёров тоже не вписывались в картину экономических щепок при рубке леса командой Гайдара, как рисовал тот же Хасбулатов. Шахтёрам не угрожала голодная смерть. Они не были против реформы. Но они выступили защитниками своих экономических интересов, настаивая на том, что такой труд должен приносить им часть общей прибыли. Тогда мы ещё не имели чётких механизмов акционирования таких предприятий, как угольные шахты. Все время шли очень долгие, тяжёлые переговоры…
И надо сказать, что весной и летом 1992 года, когда над страной явственно прозвучало слово «остановка» — остановка поездов с углём, остановка цехов, остановка транспорта, — очень мужественно повёл себя на переговорах с шахтёрами Юрий Скоков.
Ближний круг: Скоков
С Юрием Скоковым я познакомился, когда работал в Московском горкоме партии. Он был директором завода «Квант», крупного оборонного предприятия.
Скоков баллотировался в народные депутаты союзного парламента в одном округе с известным писателем и публицистом Виталием Коротичем, в то время главным редактором журнала «Огонёк». Благодаря разным тонкостям, партийным ухищрениям, о которых я рассказывал в первой книжке, Юрий Скоков прошёл. Проявил себя дисциплинированным ставленником партии.
Скоков — умный человек, это первое, что надо о нем сказать. И очень закрытый. Силаев, при котором Скоков был председателем высшего экономического совета, и Гайдар, во времена которого он стал руководителем Совета безопасности, чувствовали исходящую от Скокова скрытую угрозу, не раз и не два конфликтовали со мной из-за него.
Какова же роль Скокова в окружении Ельцина? — возникает законный вопрос.
Скоков — реальный «теневой» премьер-министр, которого я всегда как бы имел в виду.
..Я не касался роли Юрия Скокова в августовском путче. А она была значительной, быть может, более важной, чем у некоторых официальных руководителей обороны Белого дома. Скоков, как моё доверенное лицо, встречался с представителями армии и МВД — Грачевым и Громовым. Эти контакты были совершенно секретны и имели для нас решающее значение — хотя бы даже в моральном плане. При этом Скоков держался скромно, незаметно, что тоже не могло не импонировать.
Я понимал, что общая политическая позиция Скокова, тем более в вопросах экономики, сильно отличается от моей, от позиции Гайдара или того же Бурбулиса. Его двойственность всегда беспокоила моих сторонников. Но я считал: если человек понимает, что сейчас в России надо работать на сильную власть, а не против неё — что же в этом плохого? Пусть «теневой» премьер — а среди руководящих работников, и партийных, и хозяйственных, Скоков, конечно, всегда пользовался авторитетом как политик — подстёгивает премьера реального. Кстати, интересная деталь: Скокову, единственному представителю президентских структур власти, руководство Верховного Совета оставило в Белом доме большой кабинет.
К концу 1992 года у него появилась одна странность в поведении. При встречах со мной он настолько горячо, настолько часто твердил: «Борис Николаевич, вас окружают враги, я единственный, кто вам предан» — что это вызывало разные мысли: может, у него мания преследования?
…Я думаю, что этому сильному человеку просто очень трудно было сделать выбор. Ведь его служение демократическому правительству России было «браком по расчёту». Такие вещи трудно даются. Зная о том, что готовится в парламенте, имея достоверную информацию из разных источников, Скоков не смог определить свою позицию, и это его сломало. Или, по крайней мере, надломило.
Но, быть может, Юрия Скокова мы ещё увидим в политике? Надеюсь — человеком более открытым.
Летом 1992 года, перед отлётом в США, я уже в аэропорту сделал заявление о том, что назначаю Гайдара исполняющим обязанности Председателя Совета Министров России.
И Бурбулис, и сам Гайдар поставили меня в довольно сложное положение. Старая схема: во главе кабинета политическая фигура, а первый заместитель реально руководит процессом в экономике — полетела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151