Я подошел.— Ты тот, кто служил у доктора Мальдивиуса в его укрытии неподалеку от Чемниза?— Да, мадам.— Ты слышал, как он говорил об опасности, нависшей над Иром?— Да, хозяйка. Он договаривался с синдиком Джиммоном о цене за открытие этой опасности.— И он продал твой контракт за то, что ты позволил фарийцу из Хендау украсть волшебный камень?— Да.— Ты когда-нибудь присутствовал при том, когда он смотрел в магическое стекло?— Что касается этого, мадам, то он настаивал на том, чтобы я стоял на страже во время его озарений. Так что я хорошо познакомился с его методами.— А, вот как! Посмотрим. Пройдем же в одну из моих молелен и попробуем использовать твои знания. Я хорошо знакома с его методами. Ты можешь идти, Нойтинген.Нойтинген было запротестовал:— Если ваше величество считает, что для вас безопасно оставаться наедине с этим...— Мой маленький человек-дракон — образец верности. О, не бойся за меня. Идем, Здим.Молельня была маленькой восьмистенной комнатой, расположенной в угловой части дома. Как и кабинет Мальдивиуса, она была полна всяческих магических приспособлений. В центре стола стоял сосуд, в котором покоился драгоценный камень, в точности повторяющий сибиллианский сапфир.— Это камень Мальдивиуса, мадам? — спросил я. Она усмехнулась:— Ты угадал, демон. Мне немало стоила его покупка Нойтингеном у известного скупщика краденого, но безопасность наших земель требует того, чтобы камень находился в надежных руках. Кроме того, у Мальдивиуса слишком много серьезных врагов в городе Ире, чтобы он мог вернуться сюда и начать меня преследовать. А теперь расскажи мне, что именно говорил Мальдивиус перед своими озарениями.— Прежде всего, моя госпожа, он молился. Потом...— Какую именно молитву он произносил?— Ту, которая обращается к Зеватасу, начинающуюся словами: «Отец Зеватас, король богов, создатель Вселенной, господин всех, да славится в веках имя твое...»— Да, да, я знаю. А что потом?— Потом он готовил смесь из трав...— Из каких трав?— Я не знаю всех, но думаю, что одной был базилик, судя по запаху и цвету.Дама достала одну из своих книг по магии и стала изучать рецепты. С помощью этой книги и того, что я смог вспомнить из процедуры, через которую проходил Мальдивиус, мы восстановили большую часть заклинания, погружавшего Мальдивиуса в состояние транса.Но в конце концов наша работа застопорилась.— Очень гадко с твоей стороны, Здим, дорогой, просто очень гадко не быть повнимательнее и не запомнить все точнее, — сказала она, зевая.Меня смутило обращение «дорогой», и я уже стал подумывать, не повторится ли сейчас то, что произошло у меня с Дульнессой, наездницей без седла. Однако мои усики не передали мне ничего, что могло бы говорить о чувственных эмоциях, а вскоре я узнал, что то был обычный для Роски стиль обращения. Для того чтобы с успехом иметь дело с обитателями Первой Реальности, нужно как следует уяснить себе, что в половине случаев они вовсе не имеют в виду того, что говорят.Дама продолжала:— Но я так устала от этого занятия, и к тому же мое искусство ждет меня. Авад!Появился федиранец. Поклонился.— Уведи мастера Здима, — велела Роска, — и до завтрашнего утра пусть выполняет какое-нибудь несложное задание по хозяйству. И... что еще... вели Филигору взять его с платой в девять пенсов. Благодарствуйте.Пока Авад вел меня, я спросил:— Что представляет собой искусство ее светлости?— В этом году — живопись.— А что было раньше?— В прошлом году — украшения из перьев, в позапрошлом — игра на цитре. В новом году, думаю, будет что-нибудь еще.В течение нескольких следующих дней я узнал о том, что мадам Роска очень талантливая и энергичная женщина. Тем не менее она никогда не могла следовать по какому-нибудь одному пути до конца. Она меняла пристрастия и планы чаще, чем кто-либо другой из известных мне обитателей Первой Реальности, хотя все они не отличались постоянством. Помня слова Джиммона, я удивился тому, что такая легкомысленная особа не только сохранила, но и приумножила унаследованное ею состояние. Я заключил, что за ее внешней легкомысленностью скрывается острый ум или что она являет собой редкий случай удивительного везения.С другой стороны, дама всегда была уравновешенна, вежлива, изящна — даже в обращении с самыми незначительными существами из тех, кем ей приходилось командовать. Когда она доводила их до бешенства свойственными ей внезапными переменами планов и слуги ворчали и ругали ее в своих комнатах, непременно находился кто-нибудь, вступавшийся за нее словами:— Но все же она — настоящая госпожа.Подобные сборища среди двадцати слуг были частыми — Роска не требовала от них строгой дисциплины. Кроме того прислуга любила поболтать. Среди прочего я узнал от них, что половина свободных мужчин высших кругов города Ира являются поклонниками Роски и претендентами на ее руку или, по крайней мере, на состояние Бликснена; значительная же часть тех, кто были несвободными, с удовольствием бы заменили Роской своих жен. Слуги строили догадки по поводу того, кто же сможет достичь заветной цели, но пока не было никаких свидетельств того, что кому-то это удалось. * * * Вместе с Роской мы восстановили цепочку заклинаний Мальдивиуса. И готовились уже приступить к сути дела, когда она сказала:— Ох, нет, Здим, дорогой, меня вдруг обуял страх при мысли о том, что я могла бы увидеть. Лучше займи мое место ты. Ты умеешь гадать по стеклу?— Не знаю, мадам, никогда не пробовал это делать.— Так попытайся сейчас. Начни с молитвы Зеватасу.— Я, как могу, постараюсь угодить вам, — сказал я и занял ее место. Я прочитал молитву, но не испытал религиозного чувства, ибо боги Нинга не имеют ничего общего с богами Новарии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54