При этом конечно, Восточную зону поддержали бы русские и все их сателлиты. Такого грандиозного процесса: Ричард Браун против ООН — наверняка еще не знала история. Слава Богу, она его и не узнала. Боюсь, что мои финансовые ресурсы — а о своем финансовом положении я имел весьма смутные представления! — не позволили бы мне даже выиграть тяжбу против Хайди и Гран-Кальмаро, которые претендовали на Сан-Фернандо одновременно.Кроме того, я как-то мало задумывался о судьбе наследства, потому что мне вовсе не улыбалось остаться здесь даже на вдвое меньший срок, чем Эрлих. Во-первых, он уже сожрал все, что у него было — несколько сотен, а может, и тысяч банок из-под консервов были свалены в одном из углов его комнаты. Во-вторых, я не знал бы даже, как вывезти все это добро, а в-третьих, где-то неподалеку расхаживали ребята Лопеса, Хорхе дель Браво и Джонатана Уильяма Хорсфилда, которые скорее всего знали кое-что о здешних местах, в том числе и о сокровищах тоже. Я не был уверен, что у меня хватит сил и времени перестрелять их до последнего человека, но зато был убежден, что для того, чтобы лишить меня жизни, им потребуется всего один удачный выстрел.Надо было уходить от всего этого золота и камней куда-нибудь подальше, прятаться по этому подземному лабиринту, дожидаясь, пока банда хайдийского диктатора не уберется с острова и не покинет подземную гавань.Но когда я собрался уходить и подошел к стальной двери, то остолбенел от ужаса…Дверь, которую я так легко открыл штурвальчиком с внешней стороны, под собственной тяжестью захлопнулась. При этом от удара и сотрясения сработали на запирание какие-то замки, устройства которых я не знал. Скорее всего они уже давно вышли из строя и проржавели, но вполне могли наглухо заклинитьдверь и обречь меня на участь Эрлиха. Меня могло ободрить поначалу лишь одно— жрать у меня нечего уже сейчас, и я имею полное право, не дожидаясь прошествия семи с половиной лет, пустить себе пулю в лоб, а перед тем составить новое завещание в пользу следующего дурака, который попадется в эту золотую мышеловку. Как я ни крутил штурвальчик — он не хотел открывать дверь.С минуту я, уже поняв, что влип, все еще мучил штурвальчик, а затем присел на край стеллажа рядом с каким-то полутонным индейским богом, нашел в герметически изолированном кармашке комбинезона пачку сигарет и чиркнул зажигалкой. Хотелось выть, но с другой стороны, не верилось, совершенно не верилось в свою обреченность. Меня вдруг посетила мысль о том, что попасть в руки Хорсфилда и Хорхе дель Браво — это не самая плохая доля.Я даже думал, что моя противоминная война со взрывами в туннеле наверняка не прошла незамеченной, и Лопес отрядил команду с миноискателями, которая рано или поздно меня найдет, спасет из этого заточения, а затем как-нибудь гуманно и тихо пристрелит.Впрочем, эта мысль показалась мне приятной лишь на несколько секунд. Сидеть и ждать — самое бессмысленное занятие. Алоиз Эрлих нашел в себе силы прорубить в гранитной скале аж 30 ярдов! Почему бы и мне не попробовать убить время таким способом?Конечно, кирка на старой сгнившей ручке мне помогла бы мало. Оторвав от одного из ящиков с золотыми слитками несколько досок, которые были пропитаны каким-то консервантом и от того не превратились в труху, я вытесал ножом грубое подобие ручки и насадил на нее кирку.Гранит — порода весьма и весьма твердая. Когда я, сняв с себя все оружие и снаряжение, начал долбить острием камень, то понял, сколько трудов стоило Эрлиху пробить 30 ярдов за семь с половиной лет. Топча его кости, рассыпавшиеся в желтоватую труху, я представлял себе, как он с раннего утра до позднего вечера по кусочкам откалывает гранит и, отмерив пройденный за день участок, возвращается к своим сокровищам. Надо же! Семь с половиной лет этот несчастный наци был обладателем состояния большего, чем весь бюджет гитлеровской Германии! Он мог мочиться в золотые горшки, расшить свой эсэсовский мундир изумрудами и жемчугом, сделать себе панцирь из серебра или золота… Никто ему бы в этом не помешал. Он был безраздельным владыкой этих сокровищ, но увы — ни одно из них он не мог съесть или продать, чтобы купить лишнюю банку мясных консервов. Если бы кто-то явился и предложил ему ящик с сухарями — он обменял бы его на бочку с изумрудами, а бочку соленой сельди — на бочку с золотым песком. Вот такова цена вещей!То, что моя работа бессмысленна, я понял с первого удара, когда острие кирки выбило из гранита кусочек весом в две унции — не более. Тем не менее я бил, бил, бил, бил, отводя душу, пытаясь усталостью заглушить страх. Взмокнув, как мышь, я прикинул: мне удалось за полчаса углубиться не более чем на пять-десять дюймов. Передохнув, стал бить снова, откалывая все такие же маленькие кусочки. Еще перерыв, еще серия ударов. Бренные останки Эрлиха скрылись под кучкой щебня, который я отколол от стены. Все сильнее и сильнее меня охватывало чувство безнадежности.Застрелиться я бы мог неоднократно. Во-первых, было много патронов, во-вторых, три ствола, а в-третьих, желания продолжать жизнь до упора не было совсем. Я уже поглядывал на «парабеллумы», и если что меня по-настоящему останавливало, то не мысль о Божьей каре за самоубийство, а вид черепа Эрлиха с большим проломом на месте выходного отверстия. Мне очень не хотелось, чтобы мой труп выглядел также.Я долбил уже третий час, а может быть, чуть меньше. Что меня заставляло продолжать это бессмысленное занятие — неизвестно. Наверно, Господь Бог. Только Божьим промыслом я смог бы объяснить то, что затем произошло. После очередного удара тяжкий треск вдруг раскатился по нашему с Эрлихом туннелю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210