Жаль, что я никогда не интересовался ихтиологией, а потому даже не знал названий рыб, которые стаями и в одиночку барражировали справа, слева, впереди, выше и ниже меня. Единственно, кого я мог определить безошибочно, так это акул. Меня они тоже определили безошибочно. Одна бестия, в девять футов длиной, прошла сперва поперек курса аппарата, потом описала вокруг него полный крут и появилась уже заметно ниже и скользнула по стеклу. Пасть она не открывала, но мне и без того было известно, что у нее там за зубки.— Не бойся, — сказала Мэри. — Это стекло выдерживает двадцать атмосфер давления. Скорее корпус аппарата не выдержит, чем это стекло.— А вообще здесь глубоко? — спросил я как-то уж очень по-сухопутному.— Нет, — усмехнулась Мэри, — здесь мелководье. Порог Авес, как его называют. Есть провальчики в две, в три тысячи футов, но в среднем — не глубже тысячи. А вот восточнее — впадина Гренада, там почти четырнадцать тысяч футов, ну а западнее — Венесуэльская впадина — там восемнадцать тысяч с лишним…— А сейчас какая глубина? — спросил я, задирая голову и пытаясь разобрать, где поверхность океана. Там по-прежнему маячила тень «Дороти», столбом затенявшая воду на большую глубину, а кроме того, сияло зеленовато-желтое расплывчатое пятно, похожее на расползшийся по сковородке яичный желток — солнце.— Сейчас всего сто футов, совсем мало. Ты не хочешь подкрепиться?Когда нас учили обращаться с аквалангами, то мы ниже тридцати футов не опускались. Ведь для того чтобы прицепить к борту корабля магнитную мину с часовым или радиовзрывным устройством, глубоко забираться не обязательно.Целая тройка акул опять появилась в отдалении от «Аквамарина» и снова начала описывать круги, только теперь уже значительно выше, и их длинные, зыбкие, неправильной формы силуэты не раз мелькали вверху, отпечатываясь длинными полосами тени… Большая стая рыбешек, переливаясь радужно-перламутровыми красками на своих полузеркальных чешуйках, промелькнула над головой в косых нитях солнечных лучей, с настырностью все еще пробивавших воду. Несколько рыбин покрупнее, выпучив глазищи и открывая пасти, словно торпеды, пронеслись через эту пеструю стаю и явно кого-то сожрали, потому что вода замутилась бурой мутью, в которой можно было разглядеть кусочки плавников и чешуйки. Но и те, большие рыбины, тоже были под прицелом: одна из акул молниеносно крутнулась кверху пузом, открыла пасть с несчитанными зубами и хапнула.Таков уж, видно, был здешний обычай: те, что побольше, жрут тех, что поменьше. Впрочем, этот обычай относился к категории всеобщих.— Ты не хотел бы подкрепиться? — спросила Мэри. — Хочешь шоколада с тонизирующими кубиками?— Давай! — сказал я попросту. Мэри, поставив управление на автоматический режим, приоткрыла какой-то шкафчик и достала оттуда плитку швейцарского шоколада и целлофановую упаковку, в которой просматривалось нечто похожее на вафли и халву одновременно. Затем моя добрая хозяюшка добыла два пакетика с черничным соком, отрезала уголки и вставила полиэтиленовые соломинки.— Очень вкусно! — сказала она, подавая мне сок. — Особенно с шоколадом и кубиками!Действительно, все это давало очень приятное сочетание. Кубики имели вкус и печенья, и халвы, и грецкого ореха, шоколад приятно отдавал топлеными сливками, а терпкий, чуть кисловатый сок устранял ощущение приторности. Именно с этого момента у меня появилось чувство уюта и пропал даже подспудный страх перед глубиной и ее кровожадными обитателями. Мы сидели в удобных креслах, посасывая черничный сок и неторопливо надкусывая сладости. Сидели и вспоминали то, что произошло между нами вчера, но молча, про себя. Убежден, что и Мэри размышляла об этом, потому что, когда наши глаза встречались, она торопливо отводила их в сторону, будто я мог по ним что-нибудь определить.Когда мы прожевали и кубики, и шоколад, Мэри спросила:— Ну, как вам нравится западный образ жизни?— Прелестно, — заявил я с досадой, потому что попытки Мэри повсюду и везде доказывать преимущества того образа жизни, который я с детства испытывал на своей шкуре, были заметным минусом к общему благоприятному впечатлению о ней, которое у меня сложилось. Из вредности нужно было сказать что-нибудь коммунистическое, но, как на грех, все из головы повыветрилось.— А наверняка все коммунисты втайне завидуют буржуям, верно?— Обязательно, — кивнул я, — именно поэтому мы покончим с господством империализма янки и утвердим на всей планете идеи Чучхэ! Как сказал великий вождь и учитель товарищ Ким Ир Сен, империализм обречен уже потому, что обречен исторически, а ветер с Востока довлеет над ветром с Запада!— Вы перепутали, — усмехнулась Мэри, — последнюю фразу сказал не Ким Ир Сен, а Мао Цзедун.— Товарищ Ким Ир Сен творчески развил и углубил все лучшее, что содержалось в трудах Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, Мао и Хо Ши Мина, — сообщил я Мэри, пытаясь сохранить на лице выражение святой веры во всю кучу этих идей и трудов. — Таким образом, произнося любую фразу из трудов предшествующих философов, мы неизбежно цитируем последующего и в конечном итоге можем сослаться на труды Кима.Мэри посмотрела на меня с заинтересованной миной на лице. По-моему, она силилась постичь смысл той абракадабры, которую я изрек с самым ученым и серьезным видом. Чтобы отбить у нее в дальнейшем охоту вести со мной идеологические прения, я сделал лицо еще более умное и изрек:— Великий друг всех людей доброй воли, гениальный теоретик плановой экономики периода развитого социализма и постепенного перехода к коммунизму Леонид Брежнев в своей работе «Кем быть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210