По нашим меркам он вполне потянул бы на майора, а то и на подполковника — во всяком случае, по важности вида.
— Просьба никому не покидать пляж! — сурово продолжил Гонсалес. — Нам понадобятся свидетельские показания.
Один из полицейских тут же перекрыл выход с пляжа, а остальные четверо корректно отодвинули от трупа всех лишних. Нас с Ленкой тоже хотели отодвинуть, но спасатель, вызвавший полицию сказал:
— Сеньор лейтенант! Эти сеньор и сеньора первыми подплыли, когда все произошло…
Неизвестно откуда появился врач, который констатировал смерть. Затем подкатило сразу несколько машин и на пляж вторглись еще человек двадцать разного народа, которые начали что-то фотографировать, обмерять, опрашивать, записывать. «Сеньор теньенте», то есть господин лейтенант Гонсалес, занимался нами лично.
Не могу сказать, что вся эта история меня очень обрадовала. Засветиться в местной полиции не улыбалось даже как свидетелю. Во-первых, рожа партизана и коммунистического министра Анхеля Родригеса была в общем и целом узнаваема. А в том, что архив местной спецслужбы не содержит фотоотпечатка этой рожи, я, как уже говорилось, сильно сомневался. Соответственно здешним «чекистам» я мог понравиться в качестве объекта наблюдения. Привяжутся «хвостиком», будут пасти, понатыкают «жучков» и «клопов» — вот и выполняй тут задачи, поставленные Чудо-юдом. Нет никакой гарантии, что не посадят. Российский консул особо заступаться не будет, ему по фигу все будет, если Чудо-юдо по своим каналам не нажмет. А узнает он о том, что мы залетели, не сразу. Пока суд да дело, ребята, которые охотятся здесь за тем же, что и я, через своих стукачей в полиции и спецслужбе узнают обо мне больше, чем нужно, и постараются, чтобы я вышел из игры. Например, отравился несвежим мясом — токсин ботулизма вещь удобная и дешевая. Или на жарараку наступил — их тут еще не всех переморили. В конце концов, можно и просто выслать. Это тоже будет завал полнейший.
Гонсалес вел себя достаточно корректно. Он скорее напоминал журналиста, берущего интервью, чем полицейского, собирающего свидетельские показания.
— Я попрошу вас представиться, сеньор.
Это было уже не очень приятно, потому что паспорт у меня был на имя Баринова, а в регистрационной книге отеля я значился Брауном. Прямого криминала не просматривалось, но и на особое доверие настроить не могло.
— Дмитрий Баринов. — Я решил, что стоит назваться паспортным именем.
— Вы иностранец?
— Да, я из России.
— Когда вы приехали на Хайди?
— Сегодня днем, рейсом Лондон — Сан-Исидро. В 15.20.
— Остановились в отеле «Каса бланка», сеньор?
— Да.
— Один?
— Нет, с женой, Еленой Бариновой. Вот эта сеньора.
— Очаровательная дама. Просто красавица! Она говорит по-испански?
— Очень хорошо. — Хрюшка не преминула показать, что ей понятны все полицейские комплименты. — Я очень польщена вашей оценкой, лейтенант.
— Вы отдыхаете или ведете какие-то дела на Хайди?
— Отдыхаем. — Мы с Хрюшкой ответили в унисон.
— В отеле живете под своей фамилией?
— Нет, мы записались как Ричард и Эллен Браун, — доложил я, улыбаясь. — Нам сказали, что в «Каса бланке» вовсе не обязательно называться настоящими именами. Мы отлично говорим по-английски, и нам показалось забавным, если мы на время отпуска превратимся в янки.
— Любопытно! — улыбнулся Гонсалес. — А вы могли бы назваться и хайдийцем. Если бы не ваше бледное лицо, я подумал бы, что вы родились в Сан-Исидро. Пара недель на пляже — и вас не отличишь от местных уроженцев.
— Мне показалось, что американцев у вас обслуживают с большим вниманием, чем своих.
— Гостеприимство у нас в крови! — похвастался теньенте. — Значит, сеньор Баринов, вы были первым, кто увидел, как тонет этот человек?
— Не могу сказать, был ли я первым. Просто я находился от него ближе, чем другие. Метрах в пятнадцати— двадцати.
— Вы знали покойного?
— Нет. Мы еще ни с кем не успели познакомиться.
— Покойный плыл параллельно вам?
— Да. Мы его догнали.
— Вы помните, куда было обращено его лицо в тот момент, когда в него выстрелили?
— Выстрела я не слышал, но вообще-то он смотрел на нас с женой. Мы очень шумели, и ему это, видимо, не понравилось.
— На каком расстоянии от берега вы находились, когда произошло убийство?
— Когда этот сеньор погрузился в воду, я был примерно в двадцати метрах от буйков. Мы с женой брызгались водой и в сторону берега не смотрели. Я отвернулся, чтобы стряхнуть воду с глаз, и увидел, что он как-то дернулся и скрылся под водой.
— И вы сразу поплыли к нему?
— Может быть, через минуту или больше. Мне не сразу пришло в голову, что с ним что-то случилось. А потом я подумал, может, ему стало плохо?
— Как вам удалось найти его под водой?
— Вода была прозрачная, а на месте, где он погрузился, было пятно крови. Я увидел его на дне и нырнул.
— Когда вы поняли, что он мертв?
— Только после того, как об этом сказал врач. Лейтенант кивнул и сказал:
— Вы свободны, сеньор.
Мы с Ленкой пошли одеваться. Ясно было, что на пляже оставатьсябессмысленно. Да и купаться в воде, где только что застрелили человека, как-то не улыбалось. Полицейские выпустили нас на лестницу, и мы пошли в отель.
— Очень весело! — проворчала Хрюшка. — Я-то думала, что хоть здесь тихо.
— А что, разве много шуму было? — съехидничал я. — Плыл дядя, плыл и тихо булькнул… Всего и делов-то.
— Страшно, — посерьезнела Ленка. — Я боюсь, Волчара.
— Я тоже. Похоже, что придется гнать тебя отсюда в шею…
— Это почему?
— Потому что здешние дела для волков, а не для маленьких поросят. Мне неохота тратить время на то, чтобы сторожить тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189