- Быстрее, быстрее! - лихорадочно торопил господин Птахин Сорок Восьмого. Тем не менее в поведении киллера не чувствовалось и намека на суету или нервозность.
Дмитрий Олегович впервые в жизни наблюдал за работой профессионального снайпера и не мог не оценить точной выверенности каждого жеста, малейшего движения. Как будто где-нибудь внутри человека в спортивном костюме с цифрами "4" и "8" вдруг заработала и начала стремительно набирать обороты некая машина для совершения убийства, превращая глаза - в окуляры, а сердце - в пламенный мотор. Сорок Восьмой наверняка стоил тех денег, которые ему платили заказчики.
Сначала киллер захлопнул лежащий на двух табуретках продолговатый зеленый ящик, где прежде хранилось разобранное оружие, и тщательно протер крышку белым носовым платком. Платок почернел, крышка посветлела.
- Ур-роды, - весело пробормотал снайпер. - Просил же, чтобы ни пылинки!..
Он сложил платок вдвое, еще раз прогулялся им по поверхности крышки, после чего вновь проверил чистоту - уже с помощью указательного пальца. Видимо, состояние пальца его удовлетворило.
- Другое дело, - сказал он.
Затем Сорок Восьмой разом свел на нет долгую кропотливую работу Курочкина, превратив винтовку обратно в груду поблескивающих металлом запчастей и аккуратно разложив детали на импровизированном столе. Вся процедура разборки заняла у него лишь несколько секунд, не больше. Насвистывая себе под нос, киллер поколдовал над запчастями. Казалось, он почти не притрагивался к ним, однако детали словно бы подчинились его пассам и само собой образовали единое целое. То, что далось Курочкину с мучительным трудом, Сорок Восьмой совершил просто шутя и играя. К тому же - быстро и бесшумно. Даже патроны у него входили в магазин без малейшего щелчка.
Выполнив норматив по сборке-разборке оружия, киллер бережно приставил винтовку к одному из табуретов, огляделся по сторонам и взял с подоконника уже знакомые Курочкину листки с красными и синими стрелками. "Кто их там оставил?" - мысленно возмутился Дмитрий Олегович, но затем припомнил, что именно он и оставил. Не думая о последствиях.
Изучению схем Сорок Восьмой посвятил секунд пятнадцать, потом небрежно бросил бумажки на пол. Листки с разноцветными стрелками разлетелись по комнате. Некоторые из них упали у ног господина Птахина.
- Порядок, - произнес киллер. - Траектория, точки схода... Годится.
Шпингалеты на окне подчинились его ласковому нажиму так же легко и безмолвно, как и до этого - патроны в магазине. Обе створки распахнулись наружу, тоже не издав при этом ни звука. Потом тишина разом иссякла: Москва влилась в комнату через открытое окно и тотчас наполнила все помещение приглушенным гулом городского прибоя. Впрочем, здесь, на восьмом этаже, город не слишком досаждал своим присутствием - точно воспитанный ребенок, привыкший не очень шуметь в присутствии взрослых.
- Умничка, - похвалил Москву киллер и, щедро послюнив свой мизинец, выставил его в окно. Ненадолго, секунды на полторы. Потом вернул обратно.
Должно быть, мизинец принес Сорок Восьмому хорошие новости с улицы.
- Славно-славно, - негромко хмыкнул киллер. - Скорость, направление ветра... То, что надо.
Он вновь раскрыл зеленый ящик, извлек оттуда кусок губчатого пенопласта странной формы и водрузил его на подоконник. Кусок больше всего был похож на абстрактную скульптуру. Не успел Курочкин удивиться, как Сорок Восьмой легонько прижал скульптуру большим пальцем - строго посередине. Пенопласт тихонько пискнул, поддался, и Дмитрий Олегович неожиданно увидел на месте никчемного пенопластового кома самую настоящую подставку для ствола.
- Отлично, - похвалил киллер сам себя, а может, и подставку.
Стоящий поодаль господин Птахин внезапно издал короткий и нервный вопль, как будто ему с размаху наступили на ногу.
- Что еще там? - недовольным тоном спросил Сорок Восьмой, бережно укладывая ствол винтовки в гнездо на пенопластовой подставке.
- Время... - страшным шепотом проговорил Шеф "Кинорынка", уставившись на циферблат. - Время уже вышло...
Дмитрий Олегович в своем углу вытянул шею и сумел разглядеть цифры на электронных часах. Действительно, срок истек! Часы уже показывали пятнадцатую секунду после времени "Ч", шестнадцатую, семнадцатую, восемнадцатую...
- Все пропало! - простонал господин Птахин.
- Все пропало! - не без злорадства подтвердил прикованный Курочкин из своего угла. - Кончилось ваше время.
Спина Сорок Восьмого осталась равнодушной к этим воплям печали и радости. Похоже, киллер вовсе не собирался складывать оружия. Он даже не обернулся на звук.
- Заткнитесь вы, оба, - хладнокровно посоветовал он - Ничего не пропало.
- Но время... - с растерянностью в голосе проговорил Шеф "Кинорынка". - Я точно знаю, американцы не опаздывают. Первая заповедь Голливуда...
- Не знаю, как в Америке и тем более в Голливуде, - спокойно перебил его Сорок Восьмой, ни на миг не отлипая от оптического прицела. - Но у нас всегда и все опаздывают. Хоть русские, хоть американцы. Даже японцы... Климат у нас такой, что ли? Я одного француза часов шесть ждал, такого пунктуального. В Одессе дело было. "Придет в четыре", - сказал мне заказчик. Восемь, девять, десять...
Радость в душе Курочкина мигом испарилась.
Господин Птахин, напротив, воспрянул духом, не перестав при этом сомневаться.
- А вы его не пропустите? - поспешно спросил он у спины Сорок Восьмого. - Вы его увидите? Заметите?
- Появится - замечу, - лаконично отозвался киллер, по-прежнему глядя в прицел. - Не суетитесь. Появится клиент, я его сделаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47