— Пьяным всегда легче совершать предательство.— Это точно, — усмехнулся Вэн, тоже припадая к горлышку.— Ладно, пропадать, так с музыкой. Слушай сюда, Вэн!.. 8. ПАСТУХОВ Направление движения было указано верно. Мы то и дело встречали следы. Причем было очевидно, что трое убегали, другие двое пытались их догнать. Я был уверен, что кто-то из моих парней серьезно ранен. Не может такого быть, чтобы спецназовцы в течение нескольких часов не догнали бабу с мужиками!Небо сверху затянуло тучами, и пошел дождь. Только этого нам еще не хватало — все следы смоет! Я велел Артисту с Доком выдвинуться вперед, сам отстал, чтобы сориентироваться в бесконечной пелене дождя. Отклонился чуть правее заданного направления, и тут интуитивно почувствовал, что на меня кто-то сбоку смотрит. Обернулся и увидел наставленный на меня автоматный ствол.— А ну-ка иди сюда! — послышался знакомый басовитый голос Боцмана.Я рассмеялся.— Чего ржешь? Иди сюда, сказал!— Да это ж я, Митя, Пастух.— Ты — Пастухов?Боцман все еще сомневался. Оно и понятно: голос вроде похож, но круглая красная морда, разбухшая от аллергической реакции...— Да мазь, мазь это, Митя! Специальная такая мазь, чтоб внешность менять... чтоб менты не задержали. Наделал я тут у них разных дел, так что приходится теперь мучиться.— Ну ты даешь, командир! Давай помоги, Сергеич, а то самому мне, наверно, не встать...Я подбежал к кустам, в которых лежал Боцман. Его правая нога была под самый пах обмотана большим полиэтиленовым пакетом, красным от крови. Так я и знал!— Куда тебя?— В бедро! Крови много... Да это все ерунда, — досадливо махнул рукой Боцман. — Заказчики наши оборотнями оказались. Когда мы им девку нашли, они, суки, нас же в расход пустить собрались. И вот видишь... — Боцман кивнул на раненую ногу.— Вижу. Муха цел?— Цел. Преследует он их. Дважды приходилось в бой вступать. Я сам попросил, чтобы он меня здесь одного оставил. Силы кончились. Пускай лучше он их по лесу гонит. Только ты имей в виду, командир, эти подонки в общем-то совсем неплохо подготовлены.— Сколько их?— Пока двое. Но на подходе к городу может стать больше. На аэродром уходят, это очевидно. И вот что еще — странно они как-то с дочерью этого босса обращаются. Есть тут какая-то закавыка, что-то не то... Ты с кем приехал-то, Сережа?— Ну как с кем? Все наши: Артист, Док.— Отлично! Тогда вы давайте идите, нельзя их упустить. Муха там один.— Ага, сейчас! Сотовый твой где? Мой фээсбэшники заблокировали.Боцман с усмешкой протянул мне телефонную трубку, и, едва взглянув на нее, я понял, почему после сигнала СОС телефон Боцмана сразу замолчал. Трубка была расколота пулей. Вероятно, благодаря ей Митя и не погиб, отделавшись лишь ранением бедра.— Артист, Док! — закричал я что было сил. Эхо далеко разнесло мой голос по горам.И буквально через минуту они появились. Боцман, до этого болтавший о том, что его надо бросить здесь одного, чуть не расплакался от счастья. Мы своих парней не бросаем. Никогда. А бандиты от нас не уйдут!Док оказал Боцману первую помощь, сделал перевязку, необходимые обезболивающие уколы, после чего мы соорудили из двух березовых стволов и плотной палаточной ткани нечто вроде носилок, на которые и погрузили раненого.Прежде чем тронуться в путь, я развернул карту, спросил у Боцмана:— Сколько Муха за ними один идет? Боцман посмотрел на часы:— Четвертый час.— Предлагаю сделать финт ушами. Муха гонит подонков по ущелью, так? Если мы пойдем за ними, то, естественно, не успеем. Если же перевалим через хребет, то срежем километров девять и сможем выйти им наперерез.— Подъем крутой, — предупредил Боцман. — Мы с Мухой тут все облазили.— Нам ли крутых гор бояться, Боц? — усмехнулся Артист. — Ты лежи себе спокойненько.— Мужики, не надо, ей-богу! Упустим!— Молчать! Взяли, понесли! Марш-бросок через перевал — и до шоссе.Артист с Доком подхватили носилки с Боцманом, и мы побежали в гору.Нам не раз приходилось в горах переносить не только раненых, но минометные и гранатометные стволы, которые по весу ничуть не меньше нашего Боцмана. Тактика здесь обычная. Первым устает тот, кто идет на подъеме снизу, его минут через пятнадцать надо менять, чтоб не «сдох», верхнему легче, поэтому его меняют реже. И никаких привалов с подменами, никакого отдыха. Прешь, прешь и прешь в гору, как танк. 9 Саша вышел из подъезда с кожаным портфелем в руке и направился к своей машине.Сзади послышался рев мотора, он резко оглянулся, отпрянул в сторону. К тротуару причалил «мерседес» Антона Владленовича. Опустилось стекло заднего справа окна.— Саша, Саша... ты почему же мне вчера не позвонил? Я ведь тревожусь за тебя.— Да извините... напился, — со вздохом произнес Саша.— Что случилось? Что с твоим лицом? А ну-ка, давай ко мне в машину.Саша открыл дверцу и сел в «мерседес». Антон Владленович поднял стекло, отделяющее заднее сиденье от водителя и охранника; они и так не могли слышать разговор, но Антон Владленович на всякий случай включил еще радио.— Что с твоим лицом? — повторил Антон Владленович.— Ничего особенного, с лестницы упал.— Какого черта! Мы ведь договорились обо всем!— Не мог, никак не мог, — покачал головой Саша. — Уходить пришлось с большими сложностями.— То есть как это — со сложностями? — Лицо Антона Владленовича исказил испуг.— Он шел за мной буквально по пятам, кейс взял почти сразу, потом обошел меня на обратной дороге. Видно, заподозрил что-то. В общем, когда я подошел к своей машине, он уже вознесся. Все это было в каких-то семи метрах от меня. Вот и лицо, такое замечательное...— Черт! Рискованно сработал.— Хорошо, что он этого у меня за спиной не сделал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91