Ну что, Сережа, мы договорились?— Договорились, Константин Дмитриевич. Только еще одна просьба.— Ну?— Попробуйте выяснить, в какой порт направляется научно-исследовательское судно «Марианна».Голубков внимательно посмотрел Пастуху в глаза, а потом усмехнулся и покачал головой.— Нет, тебя, дурака, ничем не прошибешь, — беззлобно констатировал он.— Ну так как?— Ладно, попробую… На этом они расстались.Голубков не оборачиваясь пошел к станции метро, а Пастух и Муха — к машине.Док с Артистом уже ретировались чуть раньше и теперь ждали своих в «шестерке». И когда все снова собрались в салоне доковского автомобиля. Артист тут же задал несколько расплывчатый вопрос: «Ну, что?» — и Муха тут же на него ответил: «Да так, ничего интересного. Мы тут посоветовались с полковником и решили объявить войну НАТО…»А Константин Дмитриевич Голубков шел ко входу на станцию метро «Кузнецкий мост», и его мозг, словно электродрель, сверлила очень неприятная мысль.Он думал о том, что не далее как вчера вечером ему удалось прояснить все, что происходит вокруг «китайской» темы, и понять неожиданную агрессивность подполковника Гумно. Все оказалось именно так, как они с Нифонтовым и предполагали. Начальник службы собственной безопасности Управления, имевший давние знакомства в руководстве Главного управления охраны Президента, докладывался туда о ходе дела. В ГУО узнали не только о проблемах Нифонтова с Крупицей и Пастухом, но и о параллельном расследовании крымовских дел в контрразведке. Узнали и решили сыграть на этом, чтобы попробовать прибрать Управление к рукам. А подполковником Гумно они просто манипулировали в этих целях. Это именно они предложили объединить дела контрразведки и Управления по Крымову, причем руководство должна была принять на себя контрразведка, ФСБ.Сначала Голубков подумал, что это даже к лучшему. Во всяком случае, лично его от темы не отстраняют, а вот самостоятельность Гумно резко ограничивается, отчего немного уменьшается нависшая над Пастухом и его ребятами опасность.Но сейчас, после разговора с Пастухом, Голубков вдруг подумал, что ситуация только ухудшилась. А что, если и в самом деле Крымов ведет свою игру? Что, если в ФСБ есть осведомители, которых намеренно подсунул Крымов для дезинформации?Что, если он действительно диктует правила игры и кандидатуры предателей? Ведь тогда Пастух оказывается совершенно прав — это опасно не только для него, это опасно и для самого Голубкова, к которому обязательно потянется ниточка предательства. Это может запросто завалить все дело!А эти в ФСБ, между прочим, совершенно уверены в своей версии и в своих силах… 8 Алексей огляделся по сторонам и юркнул в подъехавшую к нему черную тридцать первую «Волгу». Всем видом он давал понять, что чувствует себя не очень уютно и хочет как можно скорее закончить этот разговор. Устроившись на заднем сиденье, он нервно вздохнул.— У меня мало времени. Довезете меня до Мая-ковки. Там я на метро, своим ходом.К нему с ухмылочкой обернулся человек, сидевший рядом с водителем. Этот человек, рыжеватый и лысеющий, и был тем самым штирлицем, о котором так презрительно отзывался вчера Андрей Сергеевич Крымов.— Это мы еще посмотрим, где тебя высадить, — сказал он Алексею.— С ума сошли? Если только Крымов обнаружит мое отсутствие… -Ладно, ладно, не трясись… Ты сказал, что у тебя есть важная информация для нас.— Да.— Хочешь сдать мне Крымова?— Я хочу выйти из игры. Мне все надоело. Если вы мне обещаете… — Сначала посмотрим, что ты расскажешь.— Расскажу все, что надо. В обиде не будете.— Я слушаю.— Значит, так, — Алексей изобразил адскую сосредоточенность человека, который боится забыть даже самую незначительную деталь, — свой канал переброски по России гонконгского героина Крымов все-таки задействовал. По-моему, он решил перегнать последнюю партию наркоты, перед тем как свалить в Европу… Ну, сами понимаете, в Европе он получит свою долю, чтобы было на что там разворачиваться.А свалить он, кстати, хочет капитально, с концами. Я не знаю, какие у него там дела, но лично я в это больше играть не хочу… — Это я уже понял, — оборвал штирлиц, — что с каналом?— Значит, так, маршрут прежний, через Эстонию. Машина уже в пути. Двадцать третьего июля она будет в Ивангороде. Таможня там уже подмазана, так что проблем здесь Крымов не ждет. Дальше из Нарвы она транзитом пойдет в Финляндию. Там ее будут встречать… Ну, как всегда.— Груз оплачен?— Оплачен.— Значит, в Москве никаких расчетов не будет?— Свои деньги он собирается, как всегда, получить после того, как груз перегонят в Голландию. Правда, на этот раз он отправится за деньгами сам. Я же вам говорю: он что-то затевает в Европе и поэтому обратно оттуда уже не вернется… — Но какие-то расчеты он ведет в Москве? Алексей посмотрел на штирлица, как на ненормального.— А я откуда знаю? Вы что думаете, он мне рассказывает такие вещи?— Ладно, — зло оборвал его штирлиц, — значит, двадцать третьего машина проходит и он сваливает, так?— Да, как только его команда дает сигнал, что груз прошел, он отчаливает и встречается с ними уже где-то в Европе… Где — не знаю.— Команда? Что еще за команда? Разве не ваши люди контролируют транспортировку наркотиков по России до границы?— Так в том-то и дело! — с жаром подался вперед Алексей. — Я чего прибежал-то? Раньше всегда наши вели машину до Нарвы. И суеты не было. Передали через таможню — и гудбай. А теперь он все отменил, где-то откопал других ребят, сам линять собирается… Я так думаю, что он обязательно кончит нас всех. Зачем ему лишние свидетели? А он на это дело быстрый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112