Встревоженный Шоттер стоял между кулисами и знаками показывал им, чтобы они ушли со сцены. Но вместо этого Джоанна, повернувшись к Дину, взяла его за руки.
— О Ромео, — произнесла она мелодраматическим тоном. — Это уже не тайна. Мой взор на тебя упал не случайно.
Дин удивленно взглянул на нее, потом улыбнулся.
— Джульетта, ты и впрямь упавший с неба ангел.
В зале раздался хохот, и обоих актеров наградили бурными аплодисментами.
— Я так рада, что они не ушиблись, — сказала Бесс, судорожно сжимая руки. — Какой ужасный случай!
— Однако они очень профессионально вышли из положения, — хмуро заметила Нэнси, глядя на руки Бесс. — Вероятно, спектакль будет продолжен.
Когда аплодисменты стихли, Дин и Джоанна очень гладко продолжили сцену с того места, на котором она прервалась. Но теперь уже без балкона.
Хотя самообладание актеров произвело на Нэнси сильное впечатление, она никак не могла сосредоточиться на игре. Все ее мысли были о балконе. Когда сцена подходила к концу, Нэнси шепнула Бесс:
— Схожу за кулисы.
Тихонько поднявшись с места, она пробежала перед первым рядом к боковым кулисам.
За кулисами рабочие сооружали новый задник для следующей сцены. После окончания сцены Дин и Джоанна пошли в шатер за кулисы, где их сразу окружили встревоженные актеры труппы.
— Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь, черт побери, происходит? — с яростью произнес Дин, ни к кому собственно не обращаясь. — Из-за никуда не годных декораций мы все погибнем! Только мой — то есть наш — профессионализм спас сцену от провала. Но я, кажется, здорово повредил себе колени! Я…
— Дин, мне очень жаль, — перебил его Шоттер, — но сейчас у нас нет времени. Скоро ваш выход.
— Я это помню, — прорычал Дин и, резко повернувшись, вышел.
Нэнси смотрела, как Джоанна Мессерман прямо-таки рухнула в кресло. Хотя она бодро доиграла сцену, было видно, что падение подорвало ее силы.
— Вероятно, мне надо отдохнуть перед следующей сценой, — сказала она стоявшим вокруг нее. — Что-то лодыжка побаливает.
— Может быть, позвать доктора? — озабоченно спросил Шоттер.
— О нет. Ничего серьезного. У меня как-то было растяжение связок, но тогда было гораздо больней. Можно мне просто несколько минут отдохнуть?
Нэнси стала осматривать балкон, который рабочие притащили за кулисы. Дж. З.. уже трудился над ним, прилаживая перила. Джорджи стояла рядом и наблюдала за его работой. Она взглянула на подошедшую Нэнси.
— Точный расчет, правда?
— Пожалуй, чересчур точный. Ну и в чем все-таки дело?
Джорджи не успела рта раскрыть, как Дж. З.. сердито ответил:
— Кто-то портит декорации, вот в чем дело. Все винты, на которых крепятся перила балкона, были ослаблены. Как только бедняжка оперлась на них, они, разумеется, отвалились. Только какой-то ненормальный мог сделать такое, — пробормотал он, снова принимаясь за работу.
Нэнси обошла деревянную панель кругом, чтобы осмотреть ее с тыла. Там была лестница, которая вела к дверям, выходившим на небольшой балкон, где должна была стоять Джоанна.
Нэнси поднялась по ступенькам и, став у застекленной двери, посмотрела сквозь прозрачную портьеру. Обведя ее глазами, она заметила на портьере что-то вроде складки. Желая ее разгладить, Нэнси ощутила в руке приколотый к портьере листок бумаги.
— Вот это да! — сказала Джорджи, глядевшая на Нэнси снизу. — Держу пари, я могу угадать, что это такое.
Нэнси отцепила записку и, спускаясь по лестнице, развернула ее. Ну, ясно, еще одно послание и тот же старомодный почерк.
«Ромео, Ромео, о зачем же ты Ромео?» С балкона поглядела. О ужасный вид! Спектаклю крышка, зритель говорит. И публика права, я всех вас погублю. Пора убраться вам, я долго не стерплю.
— Прямо скажем, это не совсем Шекспир, — заметила Джорджи.
— Не думаю, чтобы сочинитель очень уж заботился о поэзии, — сказала Нэнси. И, немного помолчав, спросила: — Не кажется ли тебе, Джорджи, что в этих делах может быть замешан Дж. З..?
— Ну нет, он самый добросовестный работяга в труппе, — твердо заявила Джорджи. — И он очень хорошо относится к Шоттеру. Кроме того, после полудня я была с ним все время, и он к балкону даже близко не подходил.
— Неплохо бы выяснить, кто же все-таки побывал на балконе…
— Насколько мне известно, — сказала Джорджи, — вход в шатер открыт. Люди весь день бегают взад-вперед.
— Значит, кто-то мог ослабить винты еще утром. И никому не пришло в голову проверить балкон, раз накануне вечером все было в порядке.
— Но почему кому-то вздумалось причинить вред Джоанне? — спросила Джорджи. — Балконом пользуется только она, а ее, по-моему, все тут любят.
— У меня такое чувство, — произнесла Нэнси, снова разглядывая записку, — что наш таинственный поэт очень тщательно подбирал слова. — И она прочитала: — «Я всех вас погублю». Не думаю, что угрозы направлены на кого-то конкретно. Злоумышленник пытается погубить все наше представление.
— И при этом могут пострадать совершенно ни в чем не повинные люди. Это ужасно. Кому и зачем все это нужно?
— Возможно, кто-то боится быть уволенным, — размышляла Нэнси.
И она пересказала Джорджи телефонный разговор Мартины.
— Да, Мартина, похоже, не из тех, кто сдается без борьбы, — заметила Джорджи.
— И не только она. — Нэнси напомнила Джорджи о ярмарке, задуманной Луисом Ромеро, и об обидах Дина Бетлена на руководство фестиваля.
— Мне даже начинает казаться, уж не слишком ли быстро он кинулся подхватить Джоанну. Может, он знал, что балкон вот-вот обрушится?
Тут обе девушки увидели, что к ним направляется консультант Джош Форстер.
— Добрый вечер, мисс Дру, — любезно поздоровался он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30