Было стыдно друг друга, мужики отводили глаза, судорожно-громко переговаривались:— Да, на них бы что-то едако, камни швырять в них!— Или смолой их поливать горячей, издаля чтоб!— Вроде греческого огня! — буркнул боярин.У всех были белые лица, смущенные, бегающие глаза.— Да, либо свинцом!— У немцев каки-то есть, огнем пуляют, пыхалки. Грому, бают, от их!— И нам бы такие завести нать!— Либо стрелять научиться, как они! — громко сказал Васюк Ноздря, подъезжая к отряду, и сплюнул. — Кинули мужика, мать вашу!Федор тут только увидел у Васюка на ременном аркане оседланного коня.— Вы все поскакали, а я пождал в ложке, вижу — конь бежит. Ну, нос высунул: не видать татарвы, коня к кусту, а сам… Саблю снял да колпак. А не дышит уже! Сюда вот, наповал! Нать бы, как отемняет, съездить за им, похоронить хоть…— Ужотко стемняет! — отозвались излишне скоро мужики. Всем сейчас смерть не хотелось ворочаться.Озревшись, выехали из леска.— Да, по-ихнему бы стрелять выучиться, ето любо!— Ты, Никита, татарский лук видал? Его с непривычки и натянуть некак, а не то что… А они с коня на скаку в птицу попадают.— А еще нигде им отпору не дали! Что хотят, то и творят!К вечеру туман просел, стало подмораживать. Остановились за пустой деревней. Нашли сарай с сеном, туда и забились всею дружиной. Лошадей, стреножив, загнали в ложок, выставили сторожу. Двоих послали обшарить деревню, есть ли какой жив человек. Уставшие, в мокрой сряде мужики жались друг к другу, как куры:— Што мы, робята, ей-ей, словно убеглые отколь!— Будешь тут убеглым!Снаружи как-то примолкло и осветлело, мягко, чуть слышно шуршало.— Снег, что ли, пошел?— Крупа какая-то!— Кто у коней? — спросил боярин.— Щерба с Петюхой!Вновь все замолкли, посапывая.Боярин начал выбираться наружу. Созвал двоих, и те, ежась, полезли за ним. Все прочие молча обрадовались, что не им сейчас в ночную стыдь. Боярин вышел, в двери сарая пахнуло холодом и промаячил белый прямоугольник прикрытой снегом земли.Трое, взнуздав коней, ускакали в дозор.— Не погинут наши-то мужики?— Евсеич, бат, не дурак, выведет! — успокоили из угла. Опять надолго замолкли.— Порушили нам нехристи всюю землю.— Свой привел!— А тут и в дому, коли старшого не заслушают, и все пойдет врозь! Так и в земле.— Мне батька сказывал, бесермены когда сидели по городам, дак на улицах хватали кого попадя…— Чего батька твой! Я сам видел! — хрипло отмолвил пожилой ратник. — Детей уводили, да и нищих, кто по дворам сбират, всех угоняли тоже.— Разорят сами, а после не моги и хлеба просить!— А много наших в Орды! Русского полону невестимо сколь!— А все ж бесермены, те всех хуже! Татары у себя ничего, добры…— Бесермены лютовали хуже татар, верно! — вновь подал голос пожилой.— Жидовин у нас сидел, живодер сущий! Тогда еще, при Ляксандре…— А татары их и наставили в те поры!— Мы и сами хороши. Вот я скажу, в Ярославле дело было, — зарассказывал пожилой ратник. — Зосима был, монах… Он в бесерменскую веру перешел. Ну, ты, хоть и веру сменил, а своих-то пожалей! Ан нет, он вопьетце — доколь всей крови не выпьет, не слезет. Кого и татарин не ободрал, и бесермен пожалел, а он — никаких! С иконами вот! Чего надумал: иконы колоть топором! Колет и смеется, собака: «Я теперь иного бога, мне ничо не будет. А вы — вошь, вас теперя, соленых, и в торгу не берут»… Да!— Иконы топором! Монах был?— Монах! И все он делал: и пил, ёрничал, и бабы енти, понимашь…— Ну, до баб кто не лаком!— Мне сейчас, мужики, и бабу не нать. На полати бы только затенутьце да щей добрых, горячих. Руки сперва о латку погреть, там сольцы поболе да хлеба ломоть горячего…— Не томи душу!— Не тяни! Мы не железные!— А ничо! Наелси бы своих щей, отогрелси и — кукареку? Без бабы, брат, не жись!— Нет, ты о Зосиме етом. Ну, и чем дальше, кончил-то как?— Порешили его. Еще мужики горевали, что погорячились, враз порешили. Говорят, помучить его нать было.— Да, у нас народ и зол, да отходчив. Так вот жилы тянуть не станут.— А что, татары порют людей кнутом?— Очень даже свободно!— Гляди, и наши скоро переймут! Чего бы доброго…— Дак все ж ты мне скажи, татар скинуть, и бесермен не будет? Ясащик тот утек?— Не будет, коли бояре сами не заворуют. Это уж кака власть!— Хозяин нужен земле!— Митрий Саныч, он и стараетце, и всё, а силов мало у его!— Силов не хватат. Александр, батюшка, тот держал!— Дак… Дальше-то так и будем, как ныне?— Ежели бы татары приняли веру нашу да стали беречь землю, как хозяева! А то, что осень, то набег. Тут ты дом срубил, тут опять на дым спустили.— Рязанщину всю разорили, почитай!— Ну, ето ты загнул, чтобы власть татарская! Власть должна своя, от Бога чтоб, от прадедов, по закону, по ряду…— А и неважно, как взята власть, важно, как после себя ведут!— Как так?— А вот и так! Что Андрей, что Митрий! А коли взял, то и твое, и беречи должон! Ты вон коня купил, тоже не твой был конь, а нонеча пылинки с его сдувашь!— Дак то купи-ил! Я серебро дал! То и берегу.— А и на бою взял, тоже беречи будешь! Корысть уж свою соблюдешь всяко.— То конь, а то человек. Людям-то поболе нать…— Будет брехать, мужики! Своровано кто станет беречи! Дуром пришло, дуром и уйдет!— Кабы чужой… Ты сам гришь, по вере… Коли вера своя. Зосима, тот, вишь, веру сменил! У них, у татар, вера своя, дак промеж себя и дружны.— Кажен народ сам собою. У немцев тоже во Христа веруют, а, гляди, все инакое!— Ну, у их какая вера!— А что, митрополита нам из Грецкой земли шлют, и ничо!— То митрополит, а то царь! Царя чужого посади, тот своих будет беречь преже наших. Не успеешь оглянуться, всюду — у мыта, у торговли, у приказного дела — насадят чужих, тебе уж и ходу никуда!— То и воюем всякой год язык на язык, и спокою нету!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215