Ухаживай за ней не только по телефону.
— Я понятия не имею, о чем ты. Единственный раз я позвонил Кэтрин Торп, чтобы узнать, там ты или нет. Ну, ладно. Все в прошлом. Давай сменим тему. Ты заметила что-нибудь странное в письме Камиллы?
Холодок дурного предчувствия пробежал по спине.
— Нет, а что?
— Знаешь, она никогда не называла меня по имени — Феликс. Не странно ли, что она вдруг написала мое имя?
Конечно, в ее дневнике он был Додам. «Дод говорит, что убьет меня, если я не сдержу слово…»
— Ну, может, это потому, что в письме…
— Да, может. Кстати, тебе не приходило в голову, что в здешнем отеле полно приезжих, туристов? Кто-то мог уехать в Австралию день или два назад и отправить письмо. — Феликс помолчал. — Ну, ладно, неважно. Но если на той неделе будешь в Хокитике, зайди к приходскому священнику на Ратлэнд-стрит. Его зовут Адам Мэннерс. Он говорил, что Камилла забегала к нему в тот самый день, когда не вернулась домой, и говорила о свадьбе. Она собиралась жить на леднике. И рассказывала о белом свадебном платье…
Глава 13
В эту ночь Элис увидела во сне трех мужчин. Дандас говорил глубоким ласковым голосом:
— Моя маленькая, красавица, моя любовь. Феликс, склонившись над ней, шептал, словно кого-то цитируя:
— «Ты несчастная, безрассудная, глупая…» Дэлтон Торп, бестелесный, как привидение, произносил свои таинственные угрозы:
— Я вынужден принять меры.
Просыпаясь, она лежала, уставившись в потолок и размышляя, почему вдруг этот дом показался ей таким же враждебным, как и дом Торпов. Время от времени раздавался голос кукушки в часах. Дождь мягко стучал в окно. Над головой раздавались глухие шаги.
Шаги бодрствующего Дандаса беспокоили Элис больше всего.
Интересно, что он сжег прошлой ночью? Зачем перебирал вещи в такой час, если они совершенно невинны? Или надо было что-то спрятать от будущей жены?
Окончательно проснувшись, Элис подумала, что меньше всего чувствует себя невестой, принявшей предложение выйти замуж. Это не она ответила на предложение. Она действовала по странному побуждению, возникшему, когда она попыталась вообразить себя Камиллой. Но Камилла не собиралась за Дандаса. Если она предполагала обвенчаться, то, скорее всего, с Дэлтоном Торпом. И не ради него ли она размышляла о белом подвенечном платье? А потом внезапно появился американец, сбивший ее с пути обещанием роскошной жизни в Штатах? Но Дэлтон, человек с такой гордостью, никогда бы не согласился быть отвергнутым и сделал бы все, чтобы помешать этому.
Но сейчас Элис лежит в доме будущего мужа, и вот-вот он может постучать в дверь и сказать:
— Доброе утро, дорогая.
А потом они станут обсуждать свадебные хлопоты. Дандас хотел, чтобы это произошло поскорее, потому что Маргарет уезжает. Да и сама Элис была без работы, без денег, и замужество решило бы многие проблемы.
— Ты просто дурочка, — сказала себе Элис. — Здесь ты в полной безопасности, тебя обожают, а ты не чувствуешь себя счастливой! Ты попала в паутину судьбы. Но слова, эти слова могла сказать Камилла, которая способна выпутаться из любой паутины. А ты, идиотка, будешь вести честную игру.
Шум мотора и гудок клаксона возвестили о приближении автобуса. Элис соскочила с кровати и прижалась лицом к стеклу, глядя на дорогу. Но было далеко, и она не разглядела глаз Феликса, который прощально махнул ей рукой. Гудки звучали насмешливо, будто он говорил ей:
— Ты сама этого захотела, так что отдайся на волю судьбы.
Она не знала, вернется он или уедет не сегодня завтра в Австралию. Он пригласил ее поехать с ним, но не потому, что любит ее, а потому, что чувствует себя обязанным позаботиться о ней.
Так Элис твердила себе, и струи дождя стекали по оконному стеклу, а слезы — по щекам. Феликс уехал, оставив ее на попечении нежной любви Дандаса. Кто-то пел. Всякий раз, когда в доме раздавался какой-то звук, она удивлялась. Какой он тихий, этот дом. Маргарет громко пела, проходя с тряпкой по коридору. Она вошла к Элис и сказала от порога:
— Я не буду убирать в комнатах, что рядом с моей… Они — как кладовки. Папа держит там старые фотоматериалы и разный хлам. Я не могу заставить его что-то выбросить, и вам, я думаю, это тоже не удастся. Там все свалено в кучу и собирает пыль.
Маргарет заявила это так, будто Элис — удачливая претендентка на работу, преемница Маргарет. И девушка пела оттого, что ей удалось отделаться от этих хлопот. Маргарет вела себя непривычно, она готова была говорить и говорить без умолку. Как-то ребенком Элис осталась погостить у тети и нечаянно сломала китайскую чашу, которую тетя очень ценила. Она очень испугалась, побоялась признаться и стала без устали лепетать о чем попало, прежде чем признание само не вырвалось у нее. Сейчас Элис поняла, что Маргарет ведет себя так же. Она говорит, чтобы не думать.
Что-то сидело у нее в голове, будоражило. Наверное, то, что наконец-то исполняется ее желание и она станет врачом.
— Сегодня я вернусь в домик, — услышала Элис свой голос.
Маргарет вскинула тяжелые брови.
— Что-то случилось?
— Нет, но я достаточно хорошо себя чувствую, вот и все.
— Но вам еще нельзя вставать, — рассудительно сказала Маргарет. — После такого сотрясения надо отдыхать. Вы встали слишком рано.
Может быть, она такая нервная из-за сотрясения мозга? Элис вдруг накинулась на Маргарет.
— Вчера для тебя было бы самым большим счастьем, если бы я встала и убралась. Что случилось? Почему ты изменила свое мнение?
Широкое лицо Маргарет залилось краской, она вцепилась в тряпку и стала яростно вытирать пыль.
— Непоправимое уже сделано! — Она вдруг резко повернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49