Однако еще сильнее, чем потрясающая красота горной природы, поразило Моргану разнообразие населявших ее людей, которые были так же не похожи друг на друга, как и сменявшиеся за окнами кареты пейзажи. Индианки работали, привязав к спинам маленьких детишек. В своих широкополых соломенных шляпах и двуцветных накидках они напоминали окружавшие их яркие цветы. Когда Моргана вдруг увидела arriero, ее даже охватило беспокойство. Это был один из тех знаменитых мексиканских купцов, которые перегоняли через горы длинные караваны мулов, нагруженных товарами и другими вещами, годными для обмена. Его темное дикое лицо невольно заставляло сомневаться в распространенном мнении о том, что эти люди – одни из самых надежных в государстве. Даже простой путешественник, восседающий в высоком седле с серебряными стременами, завернутый в разноцветное серапе, в широкополом сомбреро и высоких кожаных сапогах, представлял собой отличный материал для любого художника.
В Ла-Калераони ненадолго задержались, чтобы полюбоваться видом далекого моря. Прямо по дороге можно было купить свежие апельсины, ананасы и гранаты, которые оказались очень сладкими на вкус. Вот так первый день медленно перетек в ночь, которая застала путешественников в Плано-дель-Рио. Проспав несколько часов, они продолжили путь и, миновав Корраль-Фальсо, в первый раз увидели вдали пик Орисаба, покрытый сверкающей снежной шапкой.
Особенно ярко в памяти девушки запечатлелся старый городок Халапа. На нескольких узких улочках расположились немногочисленные большие красивые дома, старые церкви, совсем древний монастырь и изобильный рынок. Но особенно сильное впечатление на Моргану произвели цветы, которые, казалось, были повсюду: карабкались вверх по стенам, пробивались под рамами окон, цвели на аккуратных клумбах вокруг статуи Девы Марии, украшали маленькие лавочки. Девушка была до глубины души взволнована потрясающими горными видами и мягкой музыкой, которая лилась отовсюду.
Сама местность вокруг Халапы была завораживающе прекрасной: Конфре-де-Пероте с темно-зеленым сосновым лесом; возвышающийся надо всем пик Орисаба; горные гряды; мрачные скалы и зеленые долины; густые леса, покрывающие холмы и равнины; далекий океан. По сторонам дороги росли фруктовые деревья, алоэ, бананы вперемежку с зеленым миртом и сотней других растений.
Последним драгоценным камнем в короне Халапы была крутая дорога, по которой они поднимались при выезде из города. С нее открывался великолепный вид на горы, а густая листва, затенявшая ее с обеих сторон, радовала глаз. Крупные алые бутоны, белые и фиолетовые цветы, напоминавшие лилии, вкупе с розами наполняли воздух упоительным ароматом, который навсегда остался в памяти девушки.
По мере продвижения пейзаж за окном экипажа менялся. Дорога вела в гору, и на смену ярким экзотическим красным и тропическим растениям пришли травяные покровы. Банан и мирт уступили место дубу, а еще выше – темно-зеленой сосне. В Сан-Мигель-дель-Сольдадо окрестности приобрели более однообразный характер, а когда они прибыли в деревушку Лас-Вигас, исчезли практически все деревья за исключением неприхотливой ели. Начиная с этого места и на протяжении двух лье земля была покрыта затвердевшей лавой и большими массами кальцинированных горных пород, как в кратере вулкана. Тетя Изабелла рассказала, что эту местность в народе называют mal pais, и Моргана, на глаза которой то и дело попадались кресты с поблекшими гирляндами цветов, мысленно согласилась с этим названием.
Дорога становилась все круче и мрачнее, и когда путники миновали Крус-Бланка, Моргана почувствовала, что воздух стал холоднее. Пероте, Санта-Гертудис, Тепеяуалько, Ла-Вентилья… они миновали множество деревенек за многие часы пути, которые постепенно начали сливаться в один бесконечный день. Охо-де-Агуа, Нопалукан, Акахете и Амосок – все эти маленькие поселения слились в одно, и Моргана отчетливо помнила только Пуэбла-де-Лос-Анхелес. Город, который тетя Изабелла назвала самым большим в стране после Мехико, разочаровал девушку. Улицы здесь были ровные и широкие, дома большие, собор великолепный, но ощущение дискомфорта, скуки и безысходности, которое пронизывало атмосферу города, произвело на нее угнетающее впечатление. Похоже, единственным достоинством этого города являлась его близость к Мехико.
Теперь же, зная, что до столицы, а значит, и до конца путешествия, осталось несколько часов пути, Моргана преисполнилась нетерпения. Собственное будущее вдруг показалось девушке очень туманным. Сумеет ли она прижиться в доме у тетушки Изабеллы? Будет ли она опорой или обузой для своей благородной родственницы? Будет ли она принята в столичном обществе, как того хотела ее семья? Многочисленные вопросы заполонили сознание девушки, вынеся на поверхность сомнения, о которых она старалась не вспоминать. Крепко сжав ладони, чтобы не выдать дрожь в руках, Моргана судорожно сглотнула, пытаясь справиться с внезапно навернувшимися на глаза слезами. Несмотря на упрямую решительность, она очень тяжело перенесла длинный путь из Нью-Йорка. Купленная за высокую цену зрелость, которая так пригодилась Моргане, когда после смерти отца пришлось решать многочисленные финансовые вопросы, оказалась совершенно бессильной, стоило речи зайти о личной жизни. Бросив быстрый взгляд на техасца, который пробудился ото сна и теперь задумчиво смотрел на пролетавший за окном пейзаж, она почувствовала, как ее и без того измученное тело снова охватывает дрожь. В ее душе боролись два совершенно противоположных чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154