– Только учти, – остановил его голос графа Гая. – Ни одна женщина в здравом уме не выберет Стивена или Одо вместо тебя.
Когда лорд Эмери не вернулся на свое место возле нее, Мадлен оказалась вынуждена вести разговор с королем, хотя слушала пение еще одного искателя своей руки, того, за которого собиралась выйти замуж. У него был очень приятный голос.
Тогда почему ее мысли постоянно возвращались к той, другой песне, полной насилия и смерти? Певец перенес ее на поле битвы, так что она почувствовала запах крови и услышала боевые возгласы и предсмертные крики.
– Боюсь, что лорд Поль и его жена не справились с управлением здешним хозяйством, – сказал король.
Мадлен представилась возможность высказать свои обиды, но теперь, когда ее дядя и тетя были не в чести, она сочла это мелочным.
– Было слишком мало времени, и тетя не вполне здорова.
– Да, я знаю. Ты мне писала, девочка, – подчеркнул король, – и жаловалась на изъяны в управлении.
– Мой дядя слишком жесток, – признала она. – Это не лучший способ управлять людьми… – Под пристальным взглядом короля она добавила: – Он повесил человека за то, что его свиньи забрались на хлебное поле.
– Конечно, это небрежность, – заметил король, – но вряд ли заслуживает повешения.
Снова наступило молчание. Мадлен почувствовала, что не может оторваться от этих проницательных бледно-голубых глаз.
– Однажды он приказал выпороть детей, когда кто-то из их родственников попытался сбежать…
– Детей? – повторил король, и в его взгляде появилось нечто, заставившее ее похолодеть.
Она кивнула с пересохшим ртом. Постукивая пальцем по столу, Вильгельм спокойно спросил:
– Ты имеешь в виду подростков? Двенадцати лет? Тринадцати?
Мадлен уставилась на его палец, чтобы не встречаться с ним взглядом. Она отрицательно покачала головой и нервно сглотнула. Она поняла теперь, почему Вильгельма так боялись.
– Думаю, младшему было три, сир, – прошептала она.
– Проклятие! – Кулак Вильгельма с грохотом обрушился на стол, так что доска подпрыгнула.
Весь зал замер в молчании.
– Лео, – окликнул король. – Ты отец очень непослушных мальчиков. За что ты мог бы выпороть трехлетнего ребенка?
Лео удивленно заморгал.
– Отшлепать?
Король вопросительно взглянул на Мадлен. Она покачала головой.
– Хлыстом, – сказала она тихо, и воспоминание вернулось, пробудив ярость. – Привязав к столбу, – добавила она уже громче.
По залу пронесся ропот, и Лео де Везен твердо сказал:
– Ни за что, сир.
Король погрузился в молчание. Зал постепенно вновь наполнился голосами, но многие из присутствующих продолжали наблюдать за королем. На кого обрушится его затаённая ярость? Мадлен замерла в ужасе. Была ли в этом и ее вина?
– А тебя, девочка? – внезапно спросил король. – Тебя он когда-нибудь порол?
– Нет, сир.
– Но я вижу синяк у тебя под глазом.
– Это тетя Селия, сир. Она… она не в себе.
– Мне следует извиниться, мадемуазель. Я отправил тебя сюда, не подумав. Поскольку твой отец поручил управлять имением своему родственнику, я полагал, что все будет в порядке. Как ты хочешь, чтобы я поступил с лордом Полем? Я вправе повесить его за скверное управление Баддерсли.
– Нет, сир, – поспешно сказала Мадлен. – Только не это.
Король кивнул и отхлебнул глоток эля.
– Ну что ж, тем лучше. Я не приказывал никого казнить, с тех пор как прибыл в Англию, и буду придерживаться того же и дальше. Я могу привязать его к столбу и исполосовать ему спину.
– Нет, сир. – Горечь сжала Мадлен горло при одной мысли об этом.
Если ей удастся действовать по-своему, никто и никогда больше не будет выпорот в Баддерсли.
– Я только хочу, чтобы он уехал.
Король пожал плечами:
– Ты слишком уж мягкосердечна, думаю, оттого, что воспитывалась в монастыре. Я отошлю его назад, в имение твоего отца в От-Виронь. К сожалению, сейчас оно полностью разрушено. Не думаю, что де Пуисси удастся сделать его еще хуже. Если он и там встанет мне поперек дороги, я отправлю его в изгнание. – Король взглянул на Мадлен и улыбнулся, но ей эта улыбка показалась хищной. – Ты оказалась здесь в незавидном положении, но скоро все пойдет на лад. От тебя требуется только одно – правильно выбрать мужа.
Он сделал ударение на слове «правильно».
– Я действительно могу сама выбрать, сир? – спросила Мадлен.
– Разве я этого не сказал? – усмехнулся король. – Я привез тебе на выбор трех способных молодых людей, очень разных, но проявивших себя на войне и доказавших свою преданность.
Слова вырвались сами собой:
– Но этот… но лорд Эмери частично сакс!
Король пригвоздил ее взглядом.
– Как и я, – сказал он. – Большинство англичан признали мои права на корону, и в ответ я ставлю их так же высоко, как любого нормандца. Я выдал свою дорогую племянницу за чистокровного англичанина и обещал свою старшую дочь еще одному. Ты считаешь, что заслуживаешь лучшего?
Мадлен оцепенела, но прежде чем она успела пробормотать извинения, лицо короля прояснилось.
– Но я, конечно же, не так тебя понял. Ты отметила преимущество лорда Эмери. Его мерсийское происхождение означает, что он лучше, чем кто-нибудь другой, сумеет управиться с англичанами.
Это могло означать только одно. Мадлен оказалась в затруднении; она поняла теперь, кто считался «правильным» мужем.
– Здешних людей трудно понять, сир, – попыталась она сменить тему.
– Поговори с Эмери. Он знаком с их обычаями.
– Лорд Стивен очень привлекательный человек, – в отчаянии сказала Мадлен. – Он происходит из хорошей семьи?
– Да. И он поет прелестные песни. А Одо время от времени отпускает забавные шутки.
Взгляд Вильгельма говорил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112