— Но я имела в виду… ты бы ведь тоже стал бороться при подобных обстоятельствах, верно?
Он набрал полные легкие воздуха и с силой выдохнул через нос.
— Если английские кавалеристы налетят на мой дом и нападут на меня, — заговорил он наконец, — я наверняка стану драться с ними. И я ничуть не стану сомневаться, убивая их. Но я не стану сдирать кожу с их голов и размахивать ею, и я не стану жарить на обед их причинные места, это уж точно. Я не дикарь, Сасснек.
— Я этого и не утверждала, — возмутилась я. — Я просто сказала, что…
— Кроме того, — добавил он с неумолимой логикой, — я вовсе не собираюсь убивать индейцев. Если они сами ко мне не полезут, я их ничем не обеспокою.
— Уверена, они были бы счастливы узнать это, — пробормотала я, решив, что на сегодня довольно.
Мы лежали, прижавшись друг к другу, под укрытием камней, слегка освещенных нежным, мигающим светом звезд. Я вдруг почувствовала себя ошеломляюще счастливой, но легкие опасения не оставили меня. Может ли длиться подобный восторг? Когда-то я считала, что «навсегда» — это само собой разумеется для нас, но тогда я была куда моложе…
Скоро, если будет на то Божья воля, мы можем наконец осесть на месте; найдем, где построить дом и устроить жизнь. Я ничего больше не хотела, но в то же время я тревожилась. После моего возвращения прошло всего несколько месяцев. Каждое прикосновение, каждое слово пока что переплеталось с воспоминаниями и в то же время чем-то походило на первые встречи.
А что будет, когда мы окончательно привыкнем друг к другу, живя рядом день за днем, занимаясь обычными делами?
— Ты от меня не устанешь, как ты думаешь? — прошептал Джейми. — Когда мы остановимся на месте?
— Я как раз думала то же самое о тебе.
— Нет, — оказал он, и в его голосе послышалась улыбка — Мне-то ты точно не надоешь, Сасснек.
— Откуда тебе знать? — удивилась я.
— Ведь до сих пор не надоела, — напомнил он. — Мы были женаты три года, и я хотел тебя так же сильно, как в первый день. Пожалуй, даже сильнее, — мягко поправился он, подумав, как и я, о том, как мы занимались любовью среди камней.
Я наклонилась к нему и поцеловала. Он был чистым и свежим, и слегка пах страстью.
— Я тоже, — сказала я.
— Ну, так не думай об этом, Сасснек, и я тоже не стану. — Он погладил мои волосы. — Я думаю, я всю жизнь буду тебя любить. Но ты меня частенько удивляешь, как сегодня ночью.
— Вот как? Но что я такого сделала? — Я удивленно уставилась на него.
— О… ну… я не хотел сказать… это…
Он вдруг смутился и непривычно напрягся.
— А? — Я поцеловала его в ухо.
— Ну… когда я… ты… я хочу сказать — почему ты делала именно то, о чем я думал?
Я уткнулась в его плечо и улыбнулась в темноте.
— Наверное, это зависит от того, что ты думал, а?
Он приподнялся на локте и с усмешкой посмотрел на меня.
— Ты отлично знала, что я думал, Сасснек.
Я погладила его подбородок, потемневший от щетины.
— Да. А ты отлично знал, что я делаю, так почему же ты спрашиваешь?
— Ну, я… я и не думал, что женщины так могут, вот что.
Полумесяц светил еще достаточно ярко, чтобы я рассмотрела вопросительно поднятую бровь Джейми.
— Да, и мужчины тоже, — напомнила я ему. — Или ты, по крайней мере. Ты ведь рассказывал мне… когда ты был в тюрьме, ты…
— Это совсем другое дело! — Я видела, как сморщились его губы, пока он подбирал слова. — Я… это, так сказать, была взаимопомощь. В конце концов, я не мог…
— А в другое время ты этого не делал? — Я села и поправила волосы, глядя на него через плечо. Румянец не был виден в лунном свете, но я не сомневалась в том, что Джейми покраснел.
— А ты… ты такое делала… часто? — Последнее слово больше напоминало хрип, и ему пришлось замолчать и откашляться.
— Полагаю, ответ зависит от того, что ты подразумеваешь под словом «часто», — сказала я, позволив своему голосу прозвучать чуть резковато. — Я два года была вдовой, ты знаешь.
Он постучал костяшками пальцев по зубам, глядя на меня с явным интересом.
— А, ну да. Но это просто… ну, я просто не подумал о женщинах, которым приходится… — Его охватило восхищение. — И ты можешь… кончить? Без мужчины, я хочу сказать?
Это заставило меня расхохотаться, и мой смех эхом отозвался в камнях, рассыпался по реке…
— Да, но с мужчиной намного приятнее, — заверила я его. Потом протянула руку и коснулась его груди. Я видела, как его кожа мгновенно покрылась пупырышками там, где пробежались мои пальцы, и мягко обвела его темный сосок. — Намного!
— О! — счастливо выдохнул Джейми. — Ну, значит, все хорошо, а?
Он был горячим — даже горячее, чем текучий воздух, и я чуть было не отпрянула инстинктивно, однако сдержалась. И снова я облилась потом, и струйки потекли по шее и по спине…
— Мы никогда раньше не занимались любовью вот так, а? — сказал он. — Как угри! Твое тело проскальзывает сквозь мои руки, увертливое, как водоросли! — Его ладони медленно прошлись по моей спине, пальцы слегка нажали на позвоночник, и от удовольствия у меня зачесалась шея.
— Мм… Это потому, что в Шотландии слишком холодно для того, чтобы потеть, как свиньи, — заявила я. — Хотя, если уж на то пошло, потеют ли свиньи вообще? Мне всегда хотелось это знать.
— Понятия не имею. Никогда не занимался любовью со свиньей. — Голова Джейми склонилась, его язык коснулся моей груди. — Но ты на вкус, как форель, Сасснек.
— Я на вкус как что ?
— Ты свежая и сладкая, и чуть-чуть соленая, — пояснил он, на мгновение отрываясь от меня. Но тут же вернулся к прежнему занятию.
— Щекотно, — пробормотала я, извиваясь под его языком, но не сделала попытки освободиться.
— Ну, я того и хотел, — хихикнул он, переводя дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37