На обратном пути они говорили мало. Один раз Барт взглянул на часы и заметил, что Мэтью и Кассандра, вероятно, уже встретились.
Верити молча отвернулась.
Но от случившегося с ней она отвернуться не могла. Предложение Барта свалилось на Верити как гром среди ясного неба.
Выйдя из машины Барта, Верити взбежала по лестнице своего дома, распахнула дверь и обнаружила подсунутую под нее записку. Это был почерк Адель. Верити понимала, что если Адель сама приходила, то причина должна быть более чем серьезной. Она быстро разорвала конверт.
Адель изложила суть без предисловий. Она написала следующее:
«Как у нас обстоят дела с деньгами? У Робина сегодня был тяжелый приступ, и доктор предложил пригласить нескольких специалистов для консультации. Эти люди приедут завтра, а как известно, подобные консультации стоят безумно дорого. Очевидно, потребуются лекарства и медсестра. Ради Бога, Верити, сделай что-нибудь».
Верити еще раз перечитала записку. Никогда еще ей не было так тяжело. Выхода, казалось, не было. За исключением…
Этой ночью она так и не смогла заснуть. Верити жалела, что не нужно идти на работу. В «Женском замке» она могла бы отвлечься, избавиться, хотя бы на время, от обуревающих ее мыслей. К тому же Верити опасалась, что Барт, не дождавшись ее решения, несмотря на его уверения, все же заявится к ней. Она не знала, что было более мучительным для нее: возможность встречи с Бартом или мучительные мысли о Робине. Эти мысли, воспоминания кружились в ее голове, как узоры в калейдоскопе. Робин, ее младший брат, младенец, которого она таскает повсюду… Робин, начинающий ходить, которого она учит первым шагам… Робин-школьник, бегущий к ней за помощью в домашних заданиях… Робин-подросток, получающий от нее деньги на карманные расходы… Робин – взрослый мужчина, по-прежнему нуждающийся в ее помощи и советах… Робин… всегда только Робин.
Очевидно, она так сильно любила его, потому что больше было некого. Конечно, Верити уважала свою мать, они очень дружили, но мать всю свою любовь отдала добрейшему человеку, который позже вошел в ее жизнь, чтобы превратить ее в полный счастья праздник. Луис был добр к ней, и Верити была рада за мать. Но сама она почувствовала себя по-настоящему счастливой, когда появился на свет Робин, маленький мальчик, которого Верити обожала.
И теперь мальчик был мужчиной, и этот мужчина умирал. Робин умирал. Верити чувствовала, что не сможет перенести это, ее горе было настолько большим, что, казалось, останется с ней вечно. Но что она могла сделать? Только сохранять в тайне от Робина все, что могло причинить ему боль. Точно так же, как она оберегала маленького ребенка, она должна была заботиться о мужчине. И она продолжала нянчиться с ним…
Поэтому в воскресенье вечером Верити набрала номер телефона Барта. Он ответил тотчас – видимо, ожидал звонка:
– Верити?
– Как… как вы узнали?
– Думаю, что я знаю о вас все. Вы не спали, не ели, перебрали все возможные средства выхода из ситуации. – Он жестко усмехнулся. – Вы воскрешали в своей памяти картины прошлого до тех пор, пока мучения не стали невыносимыми. А теперь вы мне звоните, чтобы сказать…
– Продолжайте, пожалуйста… Барт… – Верити впервые за долгое время назвала его по имени.
– Нет, вы должны сказать это сами.
По его голосу она поняла, что компромисс невозможен.
– Тогда я скажу «да», – словно со стороны услышала Верити свой голос.
Теперь наступила тишина на другом конце провода, и в этот отвратительный момент у Верити мелькнула мысль, не подшутил ли он над ней и не было ли все это своего рода розыгрышем. А что, если он все это устроил, чтобы посмеяться над ней?
– Спасибо, – послышался наконец в трубке как будто издалека голос Барта.
– Вы позвоните мне завтра в магазин, чтобы сказать?.. – Верити с трудом сдерживала волнение. – Я имею в виду… чтобы сказать, когда?.. Я…
– Мы поженимся завтра, – безапелляционно ответил Барт.
– Но мы не можем сделать все так быстро! – взмолилась Верити.
– Должны. Ты (Верити обратила внимание на это «ты») можешь сделать свои покупки утром, пока я займусь необходимыми формальностями. А после обеда…
Верити так крепко вцепилась в телефонную трубку, что стало больно пальцам. Боже, почему все это нужно делать так быстро! Она не могла, ей нужно было время, чтобы свыкнуться с мыслью о замужестве.
– Мы начинаем жить, как нам хочется, – сказал в трубку Барт. – Ты пойдешь со мной, чтобы заполнить необходимые бумаги, может быть, ты там понадобишься. К тому же я помогу тебе с покупками.
– Мне ничего не нужно, – сказала Верити безразлично, просто чтобы что-нибудь сказать.
– Нет, нам нужно купить все необходимое. Ты думаешь, я так часто женюсь? По крайней мере, у моей невесты будет новое платье.
– Но у меня есть платье.
– Платье?
– Да, я…
– Что-то подходящее? Голубое?
– Да, именно. Подходит?
– Нет, дорогая.
– Ну так какое же?
– Я тебе скажу, когда увидимся. Верити помолчала, а затем спросила:
– А как же работа в магазине?
– Присцилла откроет его и сама будет пока заниматься покупателями. А если понадобится, она может вовсе закрыть магазин.
– Бедная Присцилла! – вырвалось у Верити.
– Да, бедняжка… – согласился Барт и тут же добавил: – Завтра в девять, Верити. – Он положил трубку, а Верити долго сидела неподвижно перед аппаратом не в силах подняться.
Вскоре телефон зазвонил снова. Верити опасливо посмотрела на него. Что теперь нужно Барту Принцу? Но звонил не Барт, а Адель.
– Врачи только что ушли, – сказала она. – Робину, кажется, лучше. Во всяком случае он выглядит настолько хорошо, насколько на это можно рассчитывать при его состоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45