— Позволь мне. — Не дожидаясь ответа, Бранди начала ему помогать, и вместе они высвободили из заточения каждую пуговку.
— Теперь… почувствуй огонь, — с трудом выговорил Квентин, отбрасывая в сторону рубашку и прижимаясь к Бранди торсом. — Почувствуй меня, солнышко.
— О… Боже. — У Бранди перехватило дыхание. Еще глубже погрузившись в мягкую траву, она упивалась этим первым единением их тел, стараясь запечатлеть в памяти каждый нюанс, каждое ощущение. Он глухо застонал от удовольствия — Бранди почувствовала, как дрожит его тело, и ей показалось, что она умерла и воскресла в раю.
— Ты… Не могу… Я никогда… — Квентин яростно тряхнул головой, не в силах передать наслаждение, разлившееся по его жилам.
Бранди поняла.
Она обняла Квентина, ощутив ладонями, как заходили мускулы на его спине.
— Квентин. — Она выгнула спину с кошачьей грацией, еще теснее прижавшись к нему всем телом.
— Господи… — с шумом выдохнул Квентин. Сам того не ведая, он крепче обхватил ее бедра и чуть приподнял, чтобы она сильнее ощутила его возбуждение и хотя бы отчасти поняла, какая испепеляющая магия ждет их впереди, при этом он тоже приблизился к краю чувственного забвения.
Квентин не думал заходить так далеко. Этот вечер должен был стать лишь поворотной точкой в их отношениях, первым шагом к их общему будущему.
— Только не так, — прохрипел он, заставив себя остановиться. — Еще не время…
— Нет, Квентин. — Бранди, ослепленная страстью, едва нашла силы, чтобы заговорить. — Прошу тебя. Ты слишком долго отвергал нашу любовь.
Он приподнялся на локтях, пожирая глазами полуобнаженное тело Бранди и чувствуя, как его душу терзают противоречия.
— Ну же… — еле слышно выдохнула она. — Боль невыносима. Помоги мне. — Бранди поискала его глаза затуманенным взором. — Квентин, я не знаю, что делать, — призналась она разгоряченным шепотом.
В глазах Квентина отразилась невысказанная нежность, и все его сомнения мгновенно затмила красота чувственного пробуждения возлюбленной.
— Да, милая. Понимаю.
Он поцеловал ее осторожно и неторопливо, сразу поняв, куда приведет их этот вечер, которому навсегда суждено было связать прошлое и будущее. Дрожащими руками Квентин приподнял край юбки, постепенно обнажая икры, колени, бедра. Его пальцы проникли под тонкий муслин, погладили шелковые чулки и, лаская, заскользили выше.
— Квентин, я сейчас умру, — с жаром пригрозила Бранди.
— Да, я знаю, солнышко. — Он не сводил глаз с ее лица, изменившегося от страсти, и старался запомнить эту благословенную минуту, которой никогда не суждено повториться. — Но не так, как ты думаешь. — Квентин покрыл поцелуями ее шею и припал к груди. — Смерть, которую я имею в виду, наступает от удовольствия.
Бранди невольно застонала, хотя прикусила губу, стараясь заглушить стон.
— Не надо, — приказал Квентин. — Я хочу слышать каждый твой вскрик, каждый умопомрачительный стон. — Его язык обжигал огнем розовую вершинку ее груди.
— Что хуже, — задыхаясь, спросила Бранди, — умереть от опустошения или от невыносимо острого удовольствия? Квентин улыбнулся, прижавшись лицом к ее груди.
— Тут не о чем спорить, моя маленькая проказница. — Он начал ласкать вторую грудь, уделяя ей не меньшее внимание, чем первой, — Позволь, я тебе докажу.
— Я… — Бранди пыталась найти слова, чувствуя острую потребность в чем-то и не зная, как избавиться от боли.
— Откройся. — Квентин хотел, чтобы она не сжимала так сильно ноги. — Дай мне дотронуться до тебя.
— Я умру.
— Не умрешь. Доверься мне. — Он целовал трепетную жилку на ее шее, зардевшиеся щеки, разомкнутые губы. — Откройся мне, солнышко, — прошептал он у самого ее рта. — Сейчас. Отдай мне всю себя.
Бранди сразу подчинилась, расслабив ноги, и невольно вздрагивала от ожидания.
— Да… вот так. — Квентина самого била дрожь, и он с трудом говорил. — Бранди…
Его пальцы нашли ее влажную, мягкую, трепетную плоть, готовую к ласкам. Из груди Квентина вырвался хриплый стон, и в ту же секунду Квентин понял, что страсть, которую он знал до сих пор, навсегда для него изменилась. До его помутненного сознания донесся безудержный стон Бранди, и он почувствовал, как в спину впились ее ногти. Но он мог сейчас думать только о том чуде, которое совершалось в ответ на его ласки. Бранди, сама того не подозревая, каждым своим движением заманивала его дальше, умоляя взять все.
— Я… — Бранди облизнула пересохшие губы. — Квентин, я не знаю, что происходит… я… — Она невольно затрепетала под его рукой.
— То, что происходит, это рай, — объявил он, находя и поглаживая тугой бугорок, истомившийся по его ласке. — Больше чем рай.
— Квентин… — Ее тело двигалось как бы само по себе, и Бранди, ничего не понимая, припала к Квентину, испугавшись собственной беспомощности.
— Не бойся, — попытался успокоить ее Квентин. — Прислушайся к себе, солнышко. Так все и должно быть.
Она инстинктивно выгнулась под ним раз, второй, — глаза ее раскрылись от удивления и шока. А Квентин ни на секунду не прекращал своих ласк, все ближе и ближе подталкивая ее к бездонной пропасти чувственного забытья.
И Бранди не выдержала.
— О… Боже. — Она изогнулась дугой, и Квентин понял, что ему никогда не забыть выражения совершенного восторга, промелькнувшего на ее лице, прежде чем она шагнула через край и изведала изумительное освобождение от оков, при этом ее тело так чувственно сжало его пальцы, что он бы тоже бросился в пропасть, если бы не был целиком захвачен тем, что с ней происходит.
Ни один любовный экстаз, даже его собственный, никогда не был таким упоительным.
— Квентин, — благоговейно прошептала Бранди, постепенно возвращаясь на землю, дрожа от пережитого восторга и удивленно глядя ему в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124