– Как вы думаете, что случилось с Эммой? Она поскользнулась и упала?– Нет, я уверен, что ее столкнули. Миллисент резко обернулась к Траскотту.– Кто это сделал?Уолтер пожал плечами и покачал головой.– Но вы ведь не верите, что это сделал Лайон? – воскликнула Миллисент.– Нет, он давно смирился с характером жены и два года сносил ее выходки. Эйтон твердо решил, что будет терпеть до конца проклятие, в которое превратился его брак, что бы ни случилось.Миллисент ничего не сказала в ответ, пытаясь осмыслить слова Траскотта.– Эмма выросла в этих местах и излазила все холмы и утесы. Летом мы все купались в этой самой реке. До замужества Эмма носила фамилию Даглас и жила по соседству с нами. Поместье ее семьи граничит с Баронсфордом на востоке. Когда Эмма была еще маленькой девочкой, она проводила здесь все свое время. Думаю, уже тогда она обдумывала план, как завладеть замком. Во всяком случае, она знала здесь каждый клочок земли, каждый скользкий камень или обломок скалы так же хорошо, как всех троих братьев Пеннингтон. – Уолтер снова бесстрастно пожал плечами. – Несмотря на скверную погоду в то утро, я не верю, что Эмма могла оступиться на скалах.– Но ведь Лайон упал. Почему и с ней не могло случиться то же самое?– Эйтон пытался спуститься, чтобы помочь ей, – возразил Траскотт. – Должно быть, он надеялся, что ее можно спасти. Представьте, что вы смотрите вниз и видите чьи-то глаза, молящие о помощи. Неудивительно, что он сорвался. Я тоже видел тело Эммы, распростертое на скалах, и уверен, что падение Лайона – это несчастный случай. Но то, что произошло с его женой, не могло быть случайностью.– Но они же оба были на этих утесах, вместе. Если бы кто-то столкнул Эмму, разве Лайон не увидел бы этого?Уолтер бросил на Миллисент сочувственный взгляд.– Он ничего не рассказывал вам, верно?– Лайону было слишком тяжело. Душевные раны доставляли ему много мучений. Он только начал приходить в себя. И как бы меня ни терзало любопытство, я не могу позволить себе выспрашивать – это может помешать его выздоровлению.– Вы хорошая женщина, Миллисент, самоотверженная… Я это вижу. После всего, что Лайону пришлось вынести, вы стали для него настоящим спасением. – Уолтер поднял голову и подставил лицо ветру. – Я расскажу вам об этом, потому что знаю: сами вы никогда не спросите. И еще потому, что слишком хорошо понимаю, как вам, должно быть, невыносимо здесь, в Баронсфорде, на месте Эммы.«Это действительно невыносимо», – подумала Миллисент.– Как я уже говорил, Эмма очень хотела стать графиней Эйтон и завладеть Баронсфордом. Она грезила об этом с тех самых пор, когда была еще ребенком. – Уолтер повернулся к Миллисент. Его лицо приняло отрешенное выражение. – Она вышла замуж за Лайона не по любви – ее привлекал только титул. Ведь старший сын должен был унаследовать все, а это привело к вражде между братьями. – Траскотт немного помолчал, оглядывая окрестные холмы. – Эмма была своенравная, неукротимая и ослепительно красивая. Каждый из братьев Пеннингтон был по-своему очарован ею. Конечно, мы всегда знали, что Лайон будет победителем.Миллисент не задавала вопросов и ловила каждое слово Траскотта.– Ближе всех по возрасту к Эмме был Дейвид. Детьми они были неразлучны. Повзрослев, Эмма в глазах Дейвида превратилась в идеал, само совершенство. Думаю, он всегда любил Эмму. И, конечно же, он знал, что никогда не получит ее. – Уолтер и Миллисент продолжили прогулку. Траскотт держался ближе к краю утеса, не позволяя Миллисент приближаться к обрыву. – Потом был еще Пирс. Ему всегда нравилось оказывать кому-нибудь покровительство. Прирожденный герой этот Пирс. Он постоянно заботился об Эмме с тех самых пор, как она впервые встала на ножки. Присматривал за ней, несмотря на ее необузданный нрав. Думаю, он относился к ней как к сестре, считая своим долгом учить малышку всему, и связывал с ней большие надежды. Но Эмма была слишком своевольна. И это еще мягко сказано. Смешно было даже думать о том, чтобы ее приручить.Уолтер отшвырнул носком сапога с дороги булыжник. Камень скатился с утеса и высоко подскочил, ударившись о скалы, прежде чем исчезнуть в пенном водяном потоке.– Конечно, Эйтон очень многого ожидал от этого брака, стараясь изо всех сил, чтобы Эмма чувствовала себя счастливой, но все обернулось крахом. Она-то вполне соответствовала роли графини Эйтон, но только внешне. – Уолтер украдкой бросил на Миллисент смущенный взгляд. – Вы знаете, почему Эйтон получил прозвище Король скандалов среди представителей аристократии?– Из-за своей вспыльчивости? Из-за дуэлей?Уолтер Траскотт кивнул.– Эйтону приходилось участвовать в бесчисленных поединках, чтобы защитить репутацию своей жены и сохранить остатки фамильной чести. Каждый из тех, с кем он дрался, по общему мнению, состоял в любовной связи с Эммой.– Но ведь это могло оказаться неправдой! – горячо возразила Миллисент. – Слухи часто возникают без всяких на то оснований.– Кто знает? – уклончиво заметил Уолтер. – Эмма любила играть с мужчинами. Никогда нельзя было сказать с уверенностью, правду говорит она или лжет. Ей нравилось наблюдать, какое действие производят ее слова. Как бы то ни было, она обожала мужское внимание и расцветала в его лучах. – Траскотг нахмурился и немного помедлил, прежде чем продолжить свой рассказ. – Эмма была честолюбива до сумасбродства. До замужества пределом ее мечтаний было стать хозяйкой Баронсфорда. Но стоило ей этого добиться, как тут же захотелось большего.Миллисент обернулась и окинула взглядом замок. Даже с этого расстояния он казался огромным.– Но больше всего ей хотелось получить власть над Эйтоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113