Тори не могла не испытывать триумф.
– Так едем? – Корд подал ей руку и свел вниз по ступенькам парадного. Он помог ей сесть в карету и удобно устроиться на сиденье. Она не могла удержаться от того, чтобы бросить последний взгляд на Джулиана, который стоял на крыльце и наблюдал за их отъездом с улыбкой на чувственных губах.
Тори улыбнулась в ответ, а лицо Корда помрачнело.
– Понравилась пьеса, любовь моя? – Корд наклонился к ней, и внутри Тори что-то затрепетало. Прошло около недели, как они вернулись домой из деревни. Вчера он возил ее в оперу, а сегодня они смотрели в «Хеймаркет» пьесу "Путешествие мистраля", о которой она слышала от Джулиана.
– Да, очень понравилась. А вам?
– Конечно. – Он провел пальцем по ее щеке. – Но еще большее удовольствие мне доставило ваше общество.
Радость переполняла Тори. Ее план удался! После их возвращения Корд был удивительно внимателен к ней. Им было хорошо друг с другом. Корд чаще смеялся, был мягче, чем когда-либо прежде. Она подумала, что его чувства к ней растут.
Их разговор прервало появление посыльного.
– Что это? – спросила Тори, вместе с Кордом вышедшая в прихожую.
Он бросил факельщику монету за работу и сломал печать на пакете.
– Информация о фабрике, которую я собираюсь купить в Лемминг-Гроув. Покупка может оказаться очень прибыльной. Я надеюсь купить фабрику, улучшить условия труда, кое-что изменить и тем самым увеличить прибыль. Если мне повезет, я смогу продать ее за гораздо большую сумму.
– Не могу ли я поехать с вами? – предложила Тори, опасаясь, как бы их отношения не вернулись к прежнему.
– Лемминг-Гроув – фабричный городок. Там не на что смотреть. Я уеду в конце дня и останусь там только на одну ночь. И все время буду очень занят. Утром я вернусь. Может быть, в следующий раз…
Тори нехотя согласилась. В конце концов, он уезжал только на одну ночь. Кроме того, она давно думала о том, что сказала ей Грета о доме на Гринбауэр-стрит, некогда принадлежавшем семейству Тори. Особняк находился всего в шести-семи кварталах отсюда.
Она осторожно навела справки о сэре Уинифреде Маннинге, который купил дом у ее отчима, и узнала, что он со всем семейством перебрался в деревню. После отъезда хозяев вот уже несколько недель дом стоял запертым. Если найти способ проникнуть внутрь…
Память подсунула ей разъяренное лицо мужа, когда он узнал о ее поездке в Харвуд-Холл. На этот раз Корд пришел бы в еще большее неистовство. Но ведь дом был совсем близко. Ей будет достаточно и пары часов.
Она не знала, что ждет ее в том доме, но барон продал его со всей обстановкой, так что в нем оставалась прежняя мебель. Тори помнит, что стояло в спальне матери и в комнате для шитья. На этот раз Корд ничего не узнает, но даже если предположить, что узнает, рискнуть все равно необходимо.
Корд, как и планировал, уехал во второй половине следующего дня. Сразу после ужина Тори прошла к себе. Она переоделась в простое платье неприметного цвета, сняла кожаные туфельки и переобулась в прочные ботинки. Она ходила, выжидая, когда в доме все затихнет, вслушиваясь в сводящее с ума тиканье часов и желая, чтобы минуты пролетали быстрее. Незадолго до полуночи она открыла дверь, уверилась, что поблизости никого нет, и по черной лестнице вышла из дома.
Она не стала нанимать экипаж, а решила пройти пешком. Мейфэр был одним из самых фешенебельных районов Лондона и, насколько она знала, совершенно безопасным.
Когда только один квартал отделял ее от Гринбауэр-стрит, она услышала позади себя стук колес. Поправив шаль на плечах, Тори наклонила голову и продолжила путь. Карета нагнала ее. Властный голос приказал кучеру подъехать к краю проезжей части улицы.
– Бога ради, Виктория, что вы здесь делаете? – Она узнала голос Джулиана, раздавшийся из окна великолепной глянцево-черной кареты с желтыми полосками вокруг крыльев, запряженной лошадьми серой масти. – Что вы здесь делаете в полном одиночестве?
Тори со вздохом повернула к нему лицо. Она-то надеялась, что никто не увидит ее.
– Добрый вечер, Джулиан. – Она знала, что он живет в Мейфэре, но не знала точно, где именно. Наткнуться на него – вот уж везение. – У меня нет времени на объяснения. Я здесь по очень важному делу. Надеюсь, вы не обмолвитесь, что видели меня.
Он с интересом посмотрел на нее.
– Разумеется, я буду молчать… если вы скажете, куда направляетесь. Я не могу оставить вас здесь одну в такой поздний час.
Боже праведный, только этого ей не хватало, еще одно осложнение.
– Это длинная история, Джулиан.
Дверь кареты распахнулась, приглашая ее внутрь.
– У меня много времени. Ваша сестра и ее муж голову с меня снимут, если я оставлю вас здесь в такой час и случится что-нибудь непредвиденное. Может быть, вы расскажете мне, какого рода дело заставило молодую даму выйти на улицу среди ночи, и смиритесь с тем, что я не покину вас, пока ваше дело не будет закончено и выв целости и сохранности не вернетесь домой?
По выражению его лица она поняла, что он не изменит своего решения. И она доверяла Джулиану. Он будет хранить молчание, что бы она ни рассказала ему.
Приподняв юбку, Тори забралась в карету и уселась напротив. Очень кратко она рассказала о том, как был убит ее отец, и о своих подозрениях.
– Я уверена, что моя мать узнала правду до того, как заболела, но она умерла раньше, чем смогла предпринять что-нибудь. Если все так и было, она могла написать о своих подозрениях в дневнике. Все что мне надо – отыскать дневник.
– Понимаю. И вы считаете, что дневник может быть в городском доме сэра Уинифреда?
– Да.
Джулиан постучал по крыше кареты тростью с серебряным набалдашником и приказал кучеру ехать на Гринбауэр-стрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94