Вместо этого он туже затянул пояс халата и, взяв свечу, вышел в холл. Он только проверит мисс Карвилл, убедится, что у нее больше нет лихорадки. В конце концов, няня постарела и не может следить за подопечной каждую минуту.
Он замер у двери. Света не было, но громкий звук пилы был слышен даже в коридоре. Кто-то пытается забраться в комнату через окно! Взявшись за ручку двери, Рекс снова прислушался. Нет, это не пила, понял он, это храп. Неудивительно, что она не замужем. Она храпит с присвистом, громче лесоруба.
Рекс улыбнулся. Значит, мисс Аманда Карвилл вовсе нехрупкий цветок, как он себе вообразил. Возможно, теперь он сможет заснуть, не думая о ней. Кто, черт побери, захочет разделить ложе с сопящим, рычащим и присвистывающим хором? С таким же успехом можно спать на скотном дворе. Шум внезапно прекратился. Господи, она задохнулась? Понимая, что поступает неправильно, зная, что у него нет выбора, Рекс толкнул дверь. Со стороны казалось, что он прислушивался к шуму – видит Бог, это правда! – и зашел проверить состояние больной.
Если бы храп не возобновился, Рекс споткнулся бы о низкую кровать, стоявшую прямо у порога. Няня крепко спала на спине, широко открыв рот, и гудела как колокол. На тот случай, если шум не спугнет злоумышленников, его старая няня положила рядом с собой с одной стороны кочергу, с другой – вязальные спицы. Она бдительно охраняла свою подопечную от лихорадки, мародеров и распутных джентльменов.
Прикрыв свечу, Рекс обошел койку и подошел к кровати под балдахином. Аманда спала крепким сном, ее и пушкой не разбудить. Потом он увидел на прикроватном столике пузырьки и подумал, что бедняжка снова принимала настойку опия. Утром у нее наверняка будет тяжелая голова, но, по крайней мере, Аманда получит отдых, в котором так нуждается.
Он не мог не заметить выбившихся из-под кружевного чепца золотых завитков и натянутого до подбородка одеяла, не позволявшего увидеть и намек на шею или грудь. Под рукой Аманды лежал кухонный нож.
– Это хорошо. Спи спокойно, моя дорогая, и не доверяй никому. – Рекс повернулся, чтобы уйти. – Даже мне.
Аманда долго не ложилась. Она написала письма сводным сестре и брату, изложив свою ситуацию. Она не просила помощи или поддержки. Если Эдвин и Элейн верят в ее виновность, ни того, ни другого, ждать нечего. Если они верят, что она невиновна, просить не следует. Да и что они могут сделать? У них нет ни денег, ни влияния, ни взаимопонимания с судом. У лорда Рексфорда все это есть. Она просмотрела одежду, которую доставили из Холи-Хауса, зная, что ей не придется носить бальные платья, если Рекс не добьется успеха. Поглядела на книги, которые он принес ей, но она уже читала оба популярных романа. Поправила розы в вазе и подвинула фиалки поближе к кровати. Пообедала, потом пила чай с бисквитами, выпила бокал вина, которое няня рекомендовала как укрепляющее. Оно не укрепило терпение. Кузены не торопились домой.
Аманда не могла жаловаться. Они оба молоды, и лондонская ночь влечет их. Они уже столько для нее сделали и имели право на удовольствия. Черт бы их побрал!
Она решила лечь. Хороший сон завершит ее выздоровление, и завтра от нее будет больше пользы. С няней, спящей у двери, и с кухонным ножом под рукой Аманда была в безопасности, накормлена, в чистоте и уюте. Конечно, ей есть за что возносить благодарственные молитвы и благословлять леди Ройс и ее сына. Помолившись за них, она загасила свечу.
Но шум отгонял сон.
– Няня!
– М-м, да, мисс?
– Вы храпите.
– О нет, я никогда не храплю. Доброй ночи, моя козочка.
Низкая койка на колесиках двигалась с каждым вдохом пожилой женщины, драпировки трепетали с каждым выдохом. Ужасные мысли лезли Аманде в голову вместо утешения. Через несколько мгновений ее снова охватила паника. Что, если Рекс и Дэниел не вернутся домой, не найдут улик, которые помогут в ее деле, не спасут ее? Суд приблизился еще надень. И чтобы не доводить себя до ночного кошмара, в котором она снова увидит сэра Фредерика на полу, услышит, как стражники договариваются, кто начнет насиловать ее, почувствует, как грязные руки хватают ее, Аманда приняла настойку опия, оставленную на прикроватном столике.
Она расправила смятое одеяло, завязала ленты ночного чепца и снова произнесла молитвы на тот случай, если в первый раз они не были услышаны из-за храпа няни. Медленно она погружалась в дремоту.
Какой прекрасный сон! Его светлость вошел в комнату, чтобы проведать ее, что-то прошептать. Аманда не могла разобрать слова, но знала, что они чуткие, заботливые, ободряющие. Потом он ушел, и Аманда улыбалась во сне, пока греза не померкла.
Конечно, на самом деле он не стал бы входить в ее спальню, ведь болезнь миновала. Рекс был джентльменом с твердым кодексом чести и нисколько не боялся вязальных спиц старой няни. Но какое это имеет значение?
Репутация Аманды погублена, так что терять нечего. Все это знают, и не важно, что няня охраняет ее, как наседка цыпленка, а Рекс и Дэниел относятся к ней как к леди. Это ничего не меняет. В глазах света она не леди. И никогда не выйдет замуж, поскольку ее объявили второсортным товаром. У нее никогда не будет дома, семьи, младенца, которого она взлелеет у своей груди. Так почему бы не насладиться приязнью самого интересного джентльмена, какого она встречала, единственного, кому она действительно нравится? В конце концов, для кого ей себя беречь? Для палача?
Рексу снился приятный сон. Он проснулся с воспоминанием о теплом теле рядом, о легком дыхании на его щеке, о довольных возгласах на его подушке.
– Черт побери, Верити! Ты же знаешь, что тебе не разрешается спать в кровати!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86