– А почему нет? Парень остался без работы. Я несколько раз встречался с сэром Фредериком. Он всегда выглядел элегантно.
– Но у Брюссо не было рекомендаций. Он, возможно, убил своего прежнего нанимателя.
– Это сделала девчонка.
Странно. От этого утверждения Джонстона перед глазами Рекса красным цветом полыхнула откровенная ложь, даже без оранжевого оттенка замешательства, без желтых бликов веры в свои слова.
– Я говорю, что она не убивала сэра Фредерика.
Джонстон взмахнул сигарой перед лицом Рекса.
– Вы обвиняете меня?
– Он прятал в доме много денег, не все принадлежали ему.
– Правильно, часть из них – мои! Я прослежу, чтобы мой адвокат потребовал мою долю. Я на этом много потерял. – Джонстон выплюнул кусочек табачного листа. – Но я не убивал его – ни чтобы вернуть деньги, ни чтобы поквитаться.
Яркий синий. Проклятие.
У Рекса в списке осталось мало имен и мало времени, чтобы подготовиться – будь она неладна! – к опере. Черт бы ее побрал вместе с примадоннами!
Глава 24
Опера была не так уж плоха. Рекс оказался рядом с Амандой. Это устроила леди Ройс, усадив их в первом ряду собственной ложи на всеобщее обозрение, а сама с Дэниелом села позади них. Так никто не заметит болезненный цвет лица Дэниела, объяснила леди Ройс, его желтые казацкие брюки и красновато-коричневый жилет, вышитый оранжевыми бабочками.
Как и ожидалось, все глаза в огромном зале театра были направлены на их ложу, одну из лучших. Даже без нынешних домыслов и подозрений Рекс бросался бы в глаза в своем алом мундире с золотым галуном, привлекая взгляды ошеломляюще мрачным видом и потрясающей красотой, несмотря на шрам и с трудом замаскированную красноту носа. При этом зеваки не пропускали и Аманду в изящном платье коричневого бархата в цвет ее глаз, с черной кружевной косынкой у ворота и черными лентами на высокой талии. Ее шею украшал жемчуг. Она выглядела так скромно и прилично, как только может выглядеть женщина, которой вообще не следовало появляться на публике. Глядя на нее, никто бы не сказал, что она умирает от страха.
Рекс подумал, что тщательный образ благовоспитанной леди нарушается головным украшением Аманды. Вместо перьев, которыми большинство женщин украшали сложные прически, Аманда надела поверх белокурых локонов золотую диадему. Это был подарок леди Ройс, по сравнению с которым его собственное подношение казалось несерьезным. С таким же успехом графиня могла выставить Рекса королем и Аманду его королевой. Нет, скорее уж героями светской хроники и сплетен. Рекс знал, что публика, вместо того чтобы смотреть на сцену, разглядывает их, обсуждая их прошлое и сомнительное будущее.
Аманда тоже знала, что они в центре внимания. Она держала голову царственно, словно особа королевской крови, но Рекс заметил, как она нервно вертит подаренный им лорнет, совершенно не подходящий к ее наряду. Он отдал Аманде подарок перед отъездом в оперу, графиня подняла брови, но покраснела и запнулась, когда и ей Рекс вручил перевязанный лентой пакет. Рекс поспешил забрать у дворецкого накидки дам, пока леди Ройс не вздумала в благодарность поцеловать его. Он знал, что и Аманда думала об этом, но они были не одни. Черт бы побрал графиню и ее хитрости!
Теперь Рекс держал Аманду за руку и шептал все, что мог придумать, чтобы успокоить ее и заглушить пересуды в соседних ложах. Судя по тому, что доносилось до его ушей, графиня была права, общество было больше оскорблено отсутствием надлежащего траура, чем преступлением, которое предположительно совершила мисс Карвилл. Но поскольку ей покровительствовала леди Ройс, а Рекс мрачно поглядывал на публику, никто не осмеливался упоминать о тайных свиданиях Аманды. Краем уха Рекс слышал, как одна тощая старая дева в тюрбане объявила, что он именно тот, с кем тайно встречалась мисс Карвилл. И это было так романтично!
Черт, давно он не был в Лондоне! Однако если виноградная лоза сплетни стремится ухватиться своими усиками за сказку, а не за трагедию и графиня хочет взлелеять этот своенравный побег, то сегодня вечером Рекс сыграет роль садовника. Рекс взял затянутую в перчатку руку Аманды и поцеловал ее пальчики. Они дрожали. И не от его прикосновения.
– Смути их пристальным взглядом.
Взяв ее лорнет, Рекс поднес его к глазам и принялся разглядывать нарумяненную вдову в соседней ложе, осуждавшую современную мораль столь громко, что заглушала настраивающийся оркестр. Матрона улыбнулась так сладко, будто только что не потчевала своих соседей рассказами о похождениях Рекса в последние несколько дней. Фраза «что касается кузена…» замерла у нее на языке.
Да, признал Рекс, графиня права: убийство – ничто в сравнении с нарушением этикета.
Опера, наконец, началась, и большинство зрителей переключили внимание на сцену. Во всяком случае, те, кто сидел поодаль и не мог вглядеться в темноту частных лож. Рекс, воспользовавшись тем, что люстры померкли, крепче сжал пальцы Аманды, а другую руку закинул на спинку ее кресла, где его пальцы могли дотянуться до ее нежной шеи и шелковистых локонов.
– Ой!
Его вновь обретенная любящая матушка ударила его по пальцам биноклем, тем самым, который он для нее, черт побери, купил! Опустив руку, Рекс наблюдал, как Аманда полностью погрузилась в музыку и историю, разворачивающуюся на сцене, а не в драму, бушующую в его воображении.
В перерыве Рекс разбудил Дэниела, пока тот не свалился со стула, и объявил, что собирается перекусить. От того, что он просто сидел рядом с Амандой, даже не касаясь ее, у него в горле пересохло. Что, черт возьми, он делает? Только мучит себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86