— Ну что ж, не будем тянуть кота за хвост, так говорят? Вы бессовестно воспользовались доверчивостью наивной юной особы, капитан Треваррен, и я как служитель Господа считаю нужным заявить свой протест.
— Вы имеете в виду Шарлотту?
Патрик отскочил от двери с таким чувством, словно его отхлестали по физиономии. Он прекрасно понимал, что его вопрос звучит весьма глупо, но выпад Роулинга был столь неожидан, что капитан не успел собраться с мыслями.
— Да, прелестная особа, не так ли? Продолжайте, ваше преподобие. — Патрик живо представил прелести Шарлотты, услаждавшие eго каждую ночь, и мрачно кивнул. — Я не могу торчать здесь с вами целый день.
— Вы дали ей повод считать себя вашей супругой. — Улыбка Роулинга оставалась неизменной, однако она не скрывала сожаления, явно читавшеюся в его взоре. — После чего сумели наградить ее ребенком. Это так?
— Это все не так просто, — наконец выдавил из себя Патрик. Он чувствовал себя захваченным врасплох, как школьник, не выучивший урока.
— Затем, — продолжал Роулинг, так как Патрик не нашелся сказать ничего больше, — вы совершили процедуру развода. Я правильно излагаю ход событий?
— Это был языческий обряд — как свадьбы, так и развода, — попытался оправдаться Патрик.
— Для вас, но не для Шарлотты, — возразил Роулинг. — А теперь есть еще и ребенок.
— Да, — подтвердил Патрик, все больше утомляясь от этого разговора.
Возведенная им вокруг собственного сердца стена стала давать трещины. Он был в отчаянии. Он искренне желал бы спать таким человеком, который всю свою жизнь проводит на твердой земле, в стенах собственного дома и в объятиях единственной женщины. Но для него это невозможно. Его тяга к приключениям была столь же неотъемлемой его чертой, как синие глаза или кудрявые волосы.
— Я предложил ей выйти замуж за меня, — продолжал миссионер. — Конечно, в нашем союзе не может быть и речи о любви, но, по крайней мере, будет спасена ее честь, а у малютки будет незапятнанное имя.
Воображение безжалостно нарисовало Патрику Шарлотту, лежащую в постели с этим мужчиной, выгибающуюся в ответ на напористые движения его бедер, с кожей, покрывшейся испариной в порыве страсти, с ее чудесными локонами, разметавшимися по подушке. Он словно наяву услышал ее стоны наслаждения, и эта картина доставила ему такую боль, что он постарался подумать о чем-нибудь другом. И тут же ему представилась маленькая девчушка, милейшая миниатюрная копия Шарлотты, бегущая вприпрыжку по зеленой лужайке прямиком в объятия Роулинга с неповторимым мелодичным смехом и криком: «Папа!» Патрик закрыл глаза.
— Шарлотта приняла предложение? — с трудом выговорил он.
— Пока нет, — отвечал Роулинг, но Патрику совсем не стало от этого легче. В тоне этого человека звучала явная уверенность в том, что Шарлотта в итоге примет его предложение, и в самом ближайшем будущем.
— Но?
— Но я полагаю, что у нее не будет выбора, коль скоро станет явным ее положение. Даже на гаком уединенном острове, капитан Треваррен, беременность уничтожает репутацию женщины, не имеющей мужа. — Роулинг задумался, потеребив бороду. Следующая его фраза взорвалась в комнате, словно удар бомбы: — Поскольку вы, сэр, официально являетесь капитаном корабля, у вас имеется моральное и законное право для совершения брачного обряда. Я хотел бы, чтобы мы с Шарлоттой соединились узами супружества по всем правилам, конечно, как только она согласится с моими доводами,
Патрик чувствовал себя так, словно его пригвоздили к полу раскаленным стержнем. Его голос сорвался до шипения, словно у угасающего гейзера:
— А поди-ка ты к дьяволу!
— Да, капитан, вы имеете все задатки к тому, чтобы кончить свои дни в обществе этого малоприятного джентльмена, — рассмеялся в ответ Роулинг. — Но я могу уверить вас со всей определенностью, что вам не посчастливится встретить там меня! — Он на мгновение замолк, следя за тем, как воспринимает его слова Патрик. — Шарлотта непременно будет моей женой. Я дам ее ребенку свое имя и буду любить его как своего собственного.
— Уж слишком вы самоуверенны, — проворчал Патрик. Он был вынужден пересечь комнату, заглянуть в отделанный тиковым деревом соседний кабинет и выпить там основательную порцию бренди, прежде чем смог снова говорить. — Но вы совсем забыли, что все заперты на этом острове до тех пор, пока сюда не зайдет какой-нибудь корабль. А этого дня придется ждать месяцы, а может, и годы.
— Всевышний призвал меня нести его свет в Австралию, — сказал Роулинг, глядя Патрику в глаза, — и я отвечу на Его зов. Я уже вознес молитвы о судне, которое доставило бы меня туда, и вскорости одно из них посетит нас.
— Вы вознесли молитвы… — в изумлении пробормотал Патрик.
— Да, — довольно самоуверенно перебил его Роулинг. — И Господь учитывает мои смиренные просьбы, за редким исключением.
— А за свою утонувшую жену вы не успели помолиться, — в запальчивости вскричал Патрик, лишь потом осознав всю жестокость и несправедливость своего выпада, — или это явилось тем «редким исключением», которое вы упомянули?
Лицо Роулинга смертельно побледнело, но он моментально взял себя в руки. Дух его был силен, в этом Патрик вынужден был отдать ему должное.
— В своей непостижимой мудрости Господь счел Сусанну исполнившей свое земное предназначение и призвал ее на небеса.
Патрик отвел глаза. Язвительные выражения так и рвались наружу, но он подавил их в зародыше. Роулинг же продолжал потеплевшим голосом:
— Я думаю, что из Шарлотты выйдет замечательная миссионерша.
Не требовалось иметь богословского образования, чтобы понять, что Патрика простили, причем весьма великодушно, и это еще больше разозлило его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104