— Я тоже хочу поговорить с вами. Завтра утром. — И он удалился.В комнате стоял кувшин с водой, все трое вымыли перед обедом руки. Парнишка с жадностью набросился на барашка с рисом: судя по худобе, во дворце его пищей не баловали.Наконец все поели, и Джулиет уже успела сообщить мужу, что мальчика зовут Резой, так что Росс принялся расспрашивать:— Ты родился здесь, в Бухаре, Реза, или тебя сюда привезли в качестве раба?Ребенок устремил взгляд своих блестящих глаз на Росса. Теперь, когда он успокоился, стало ясно, насколько он смышленый.— Я родился в Персии, господин. Мой отец — торговец зерном в Мешхеде.— Расскажи, как тебя схватили.— Я гостил в деревне на ферме своего дяди. Дядя предупреждал, чтобы я не ходил гулять в поля, но я был тогда очень мал и не послушался. Налетели туркменские бандиты и украли меня. — И мрачно, как маленький старичок, он добавил:— Как ференги, вы, возможно, этого не знаете, но доброму мусульманину запрещается брать в рабство другого мусульманина. Однако шиитов считают еретиками, поэтому для туркменских волков мы все равно что овцы. — Лицо Резы приняло не по-детски ожесточенное выражение. — Когда-нибудь я вернусь домой, пусть даже на это уйдет лет двадцать, и там выучусь пользоваться оружием. И больше меня никогда не поймают такие, как они.— А сколько времени ты пробыл в рабстве?— Две зимы.— Закон запрещает моему народу держать рабов, так что ты снова свободен. — Росс улыбнулся — проблема мальчика разрешалась легко. — Прежде чем наступит зима, ты окажешься в Мешхеде у своих родных.Реза едва не задохнулся от счастья: он явно не ждал, что новый хозяин отпустит его на свободу. Он неловко обежал вокруг стола, упал на колени и схватил руку Росса. Целуя ее, он произнес:— Да благословит вас Бог, господин! Вы уже дважды за сегодняшний день спасли меня — сначала мою жизнь, а теперь мою душу. Я никогда не забуду того, что вы для меня сделали. Никогда не позволю при себе ругать ференги. Никогда…— Успокойся, — смеясь, произнес Росс.Он высвободил свою руку, на мгновение задержав ее на шелковистых черных волосах мальчика, и подумал: «Если бы у меня был сын, он был бы таким же смышленым и жизнерадостным». Глядя поверх темной головки на Джулиет, Росс сказал:— Джелал, отведи его завтра к Салеху. Когда Абдул Вахаб поведет следующий караван на запад, мы доверим ему отвезти Резу в Мешхед.Реза встал. Теперь, уже не будучи больше рабом, он крепко, от всего сердца обнял Росса, потом бросился на шею Джулиет.Поговорив с ним еще немного, Росс отпустил мальчика на ночлег. Когда он ушел, Росс отметил, что дверь, ведущая в главное здание, была из цельного твердого дерева и запиралась изнутри тяжелой доской. Значит, они смогут отгородиться от всех, если потребуется.Он хотел было обсудить это с Джулиет, но тут раздался стук в дверь: слуги наиба притащили огромную бадью, которая оказалась даже больше, чем английская круглая ванна. Сразу же вслед за ними появились еще двое с раздвигающейся китайской ширмой в руках, затем пришли женщины с полотенцами, мылом и кувшинами с горячей водой. Росс с изумлением взирал на всю эту процессию, пока они водружали ванну в углу спальни и ставили ширму. Затем слуги наполнили бадью горячей ароматизированной водой, поклонились и удалились прочь.Наконец-то Росс остался наедине с Джулиет. Он запер деревянной доской дверь и повернулся к своей жене. Больше всего на свете он хотел бы подхватить ее на руки и подержать так несколько минут — просто подержать, больше ничего.Но, разумеется, стоит ей оказаться у него на руках, как он тотчас воспылает страстью, поэтому он лишь сказал:— Прими ванну первая. — Он говорил тихо, поскольку было вполне вероятно, что их подслушивали. К счастью, наиб, похоже, единственный из всех домочадцев понимал английский, и уж, наверное, у него были занятия поинтереснее, чем стоять у двери ференги.Джулиет, скрестив ноги, сидела на диване. Едва Росс заговорил, она стянула с себя покрывало и на мгновение забылась. Потом посмотрела на мужа и так же тихо сказала:— Сегодня ты сделал три добрых дела: спас жизнь, освободил раба и устроил ванну в европейском стиле. Из всего этого, думаю, самой высокой похвалы ты заслуживаешь за последнее.— Почему ты так считаешь? — усмехнулся Росс.— Спасать жизнь Резе ты даже не пытался, освободить раба тоже тебе ничего не стоило, но пренебречь всеми восторгами турецкой бани — это настоящая жертва! — с чувством произнесла она, поднимаясь на ноги. И тут же с усмешкой добавила:— Если меня призовут положить свою жизнь за тебя, я так и сделаю, но у меня нет сил отклонить твое предложение вымыться первой.Росс расхохотался, потом направился в спальню и, покопавшись в багаже, отыскал простую хлопковую рубаху.— Вряд ли тебе захочется вновь облачиться в свою одежду, прежде чем ты выстираешь ее, так что на вот, надень.— Святой, — пробормотала она и взяла рубаху, при этом не коснувшись Росса. — Я вышла замуж за святого.— Но не сиди в ванне долго, а то вода остынет, — предупредил Росс. — Тогда ты поймешь, насколько заблуждаешься.— Мои суждения превосходны, — высокопарно ответила она. — В сущности, женщины всегда справедливее, чем мужчины.Словно сам дьявол дернул Росса за язык, и он буркнул:— Доказательством служит то, что ты вышла замуж за меня, а я на тебе женился.Серые глаза Джулиет широко распахнулись, и она звонко расхохоталась.— Правда, все это — истинная правда! — едва не задохнувшись от смеха, проговорила она. — Я рассудила отлично, а ты — просто ужасно.«И чего было смеяться? Наверное, Росс надеялся, что я обижусь на него и таким образом между нами вырастет очередной барьер, но моя очаровательная способность смеяться над собой разрушила его планы», — подумала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134