Затем раздастся взрыв лабораторной силовой установки. Когда дым рассеется, то здесь найдут ваши тела и тело Шрадека.
– Но вскрытие покажет, что ты – ромуланец, – сказал Спок.
– Ну конечно, потому что я – риханнсу, – согласился тр'Нел. – А тело Шрадека – это тело настоящего вулканца.
Сказав это, преступник махнул рукой в сторону упакованного оборудования, стоявшего у стола, и его дротик воткнулся в большой закрытый контейнер.
– Не правда ли, стасисные поля – полезнейшее и прекраснейшее изобретение? – ухмыльнулся он. – Естественно, перед самым взрывом я транспортируюсь отсюда, потому что у меня уже назначена встреча с протоплазером хирурга. – Тр'Нел устало потер свое лицо ладонью. Наконец-то я избавлюсь от этой ненавистной вулканской оболочки! И стану… кем-нибудь еще! Во имя процветания и славы Т'Пел и ее Адептов!
За спиной тр'Нела над дверью лаборатории загорелась красная световая полоса, предупреждавшая о том, что случилась авария. Сирены никакой не было, но из дальнего утла раздалось угрожающее жужжание включившихся электромоторов.
– А-а-а, вот… началось! – торжественно заявил тр'Нел, и в глазах у него появилось какое-то безумное выражение. – Боюсь, что центральная компьютерная система уже получила сигнал о том, что сбежали шесть беспокойных звездных обезьян.
По-прежнему к ним лицом он отступил к выходу, и створки двери разошлись бесшумно у него за спиной. – Но не беспокойтесь: на Прима Мемори много прекрасных систем безопасности и сбежавшие животные с легкостью будут пойманы. – Он сделал еще один шаг назад и оказался в коридоре.
Теперь Кирк и остальные увидели, что их окружили аварийные роботы с красными полосами на боках и большими панелями на верхней части корпуса.
Панели медленно раздвигались.
– Подождите! – закричал Кирк. – Кого вы должны убить?
– Успокойтесь, капитан, – произнес тр'Нел, продолжая бесстрастно наблюдать за тем, как роботы, согласно заложенным в них программам, продолжают окружать пленников. – За кого вы меня принимаете? За вулканца?
Аварийные роботы выдвинулись на позицию атаки. Над каждым из них торчали несколько стволов, из которых должна была вылететь парализующая жидкость.
– Жаль, что мы с вами не сможем увидеться через час. Прощайте, капитан! После того как мой контракт будет выполнен, Федерация превратится в сборище бессмысленных, болтливых глупцов, какой она, в сущности, и сейчас является. Прощайте, капитан!
Створки дверей начали медленно сдвигаться.
– Ах да, мистер Спок, я совсем забыл, – спохватился тр'Нел, когда двери уже почти закрылись. – Здоровья и процветания вам.
Двери окончательно закрылись, и в лаборатории не стало слышно смеха убийцы.
Вокруг пленников все теснее смыкалось кольцо роботов; красные полоски на боках у них означали, что это модули контроля за животными – последнее звено в длинной цепи безопасности Прима Мемори.
И для того чтобы эту безопасность обеспечить, они должны были убивать.
Глава 24
В центре Вселенной была Нейросфера. В центре Нейросферы находились Изыскатели. Это Второй знал всегда, потому что это было очевидно с того момента, как у него впервые пробудилось сознание. То, что разные Изыскатели имели разные концепции по вопросу, в каких отношениях центр Вселенной находится с остальным миром и где он пересекается с этим миром, их нисколько не волновало. Физическая локализация проблемой не являлась: где находится мысль, когда все внешние источники отключены? Мысль является центральной субстанцией для всего. Если Изыскатели думают, следовательно, они там, где мысль, то есть в центре. Том самом, из которого проистекает все остальное.
Второй размышлял над этими концепциями, одновременно перебирая наугад новые ячейки памяти центральной матрицы в поисках собеседников или справочной информации. Идеи, содержавшиеся там, были по-прежнему точно сформулированы и четки, как и в то время, когда он впервые с ними познакомился 6,3х109 секунд тому назад. Однако после того как 7,2х103 секунд назад канал информационного обмена внезапно оборвался во время его интересного общения с двумя источниками данных, условия в Нейросфере несколько изменились. Второму пришлось вернуться к своим первоначальным принципам, чтобы несколько пересмотреть свой взгляд на мир и вернуть ему естественный порядок.
Возвратившись к своим ранним мыслям, Второй внезапно обнаружил давно не поднимавшуюся проблему Пространства информационных потоков. Бесспорно, это была не самая главная проблема, и, конечно, не оно находилось в центре всего мироздания, однако следовало признать, что ни один Изыскатель не мог с полной уверенностью сказать, что же это за пространство. Из него поступила информация. Изыскатели просеивали ее, отыскивали в ней определенный порядок, тот, который, по их мнению, лучше всего соответствовал ранее сделанным выводам, а потом снова отправляли эти, уже упорядоченные данные, обратно в пустоту. Это был просто естественный порядок вещей, вот и все.
Иногда заниматься этим было интересно, иногда скучно. Но в постоянном притоке информации была определенная логика; это помогало занять чем-то свое сознание в течение долгих секунд, да и вообще было предпочтительнее, чем совсем ничего не иметь на входе от этого внешнего пространства. А время от времени Второго развлекали голоса. Это были очень короткие обрывки из произвольно упорядоченных единиц информации, которые тем не менее иногда ясно обнаруживали признаки разумности у объектов Пространства, именуемых «гуманоидами» или «людьми». Изыскателю Два доставляло истинное удовольствие находиться на связи с такими голосами, хотя они и казались ему уж очень медлительными и слишком ограниченными, чтобы считаться обладателями такого дара, как интеллект.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116