Что, если ее тело вообще потеряло способность отзываться после стольких лет механического секса с Ричардом?
Съедаемая сомнениями, она помедлила у дверей, но внезапно на пороге появился улыбающийся Тони.
— Не бойся, сага, Я тебя люблю. Я всегда тебя любил. Все сомнения исчезли, когда он втянул ее в комнату и крепко обнял. Она чувствовала, что достигла места своего назначения. Находилась там, где ей и полагалось быть. Тони наклонил голову и нежно поцеловал ее. Его губы слегка пахли вином. Она жадно прижалась к нему телом, и он глухо застонал.
— Я так часто себе все это представлял. Гасси! Чуть с ума не сошел.
— И я никогда не переставала о тебе думать.
Он взглянул на нее, и Гасси прочла в его глазах немой вопрос.
— Я совершила ужасную ошибку, — пробормотала она. — Я оставила тебя, потому что боялась родителей.
Он снова улыбнулся, и по его глазам она поняла, что он все ей прощает.
— Ничего, сага. Я должен был это понять, но позволил гневу ослепить меня.
— А теперь слишком поздно. Сегодня — это все, что у нас есть.
Она почувствовала, как он замер.
— Мне этого мало, Гасси. Я хочу, чтобы ты была моей женой.
Гасси показалось, что у нее сейчас разорвется сердце.
— Я люблю тебя, Тони, но я замужем за Ричардом. Этого нельзя изменить.
— Разведись! Мы и так потеряли слишком много времени.
Гасси отодвинулась и сразу ощутила холод одиночества.
— Зря мы это затеяли. Только причиним друг другу лишнюю боль.
Он мягко приподнял пальцем ее подбородок и заглянул в глаза.
— Нет, не зря. Я хочу тебя настолько, что готов принять то, что ты можешь мне дать.
Гасси снова прижалась к нему, уверенная, что их любовь невозможно удовлетворить такой улыбкой и такой ненадежной вещью, как адюльтер. Но она хотела его так сильно, что не позволила реальности разрушить ее прекрасную иллюзию.
19
Хелен стояла на пороге огромной роскошной гостиной, выполненной в белых и золотых тонах, и взирала на разворачивающееся перед ней зрелище. Это была типичная голливудская вечеринка — шумная и беспорядочная, заряженная изрядным количеством выпивки и кокаина. Но она не чувствовала себя потерянной среди этого сверкания и блеска, ей казалось, что она плывет по воздуху. Воротилы студии «Империал» собрались в особняке продюсера Хауи Родмана, чтобы отпраздновать потрясающее событие: номинацию на Оскара Хелен Гэллоуэй за главную роль в фильме «Жизнь во мраке».
Хелен одарила сияющей улыбкой проходящего мимо официанта и взяла у него бокал шампанского. Она редко пила в последнее время, но это была магическая ночь, она не хотела ничего пропустить. Невзирая на мрачные предсказания, ей удалось не только удержаться в Голливуде, но и взлететь на недосягаемую высоту.
Она пила маленькими глотками шампанское и вспоминала свою долгую борьбу с маленькими белыми таблетками, дни и ночи, проведенные в безумном угаре. Сейчас все это казалось нереальным, но тогда она медленно опускалась в бездонную яму отчаяния. Однако Сет и Ретта любили ее достаточно для того, чтобы остановить ее стремление уничтожить себя.
Сегодня она чувствовала себя настоящей звездой и ощущала, что в душе у нее проклюнулся нежный росток надежды. Даже если кошмары всегда будут с ней, сейчас у нее хватало сил, чтобы с ними бороться.
Хелен заставила себя выбросить из головы все мысли о прошлом и улыбнулась, заметив Ретту, пробирающуюся к ней сквозь толпу. Она по-прежнему скалывала свои тусклые седеющие волосы в пучок на затылке, но черное платье и красивый жемчуг на шее были стильными и дорогими, что свидетельствовало о ее успехе.
— А вот и ты, — сказала она, обнимая Хелен. — Я всюду тебя ищу. Как тебе в роли звезды?
Хелен улыбнулась, ее темные глаза сияли.
— Здорово, Ретт! Вот только иногда мне кажется, что я все это вижу во сне.
Ретт рассмеялась, достала из сумки сигарету и щелкнула дорогой зажигалкой от Картье.
— Едва ли. Джек Голден только что поймал меня и заявил, что хочет снимать тебя в «Смертельной одержимости».
Хелен припомнила свой последний ужасный фильм с Джеком и поморщилась. Большая часть этих душных недель в Мексике стерлась из ее памяти, но она все еще живо помнила таблетки, алкоголь и бесконечные ночи разгула.
— Что ты ему сказала? — спросила она, начиная нервничать.
— Я сказала, чтобы он убирался ко всем чертям. Хелен рассмеялась:
— Я хочу работать, но не думаю, что выдержу еще один фильм с Джеком.
— Значит, я поступила правильно. У нас масса предложений. Не торопись, подумай и скажи мне, чем ты хочешь заняться дальше.
Хелен снова кивнула и разгладила складки своего белого платья. Всего несколько минут назад она чувствовала себя прекрасно, а сейчас вдруг начала нервничать.
— Эй, ты в порядке? — встревоженно спросила Ретта.
— Да вот почему-то задергалась. Ретта взяла ее за руку.
— Будет тебе, расслабься. У тебя все идет прекрасно. Не говоря уже о том, что в этом платье ты выглядишь потрясающе.
Хелен улыбнулась ей, чувствуя, что уверенность в себе быстро возвращается. Она все еще была слишком худой, но знала, что это сверкающее платье снова сделало ее прекрасной.
— Не беспокойся за меня, Ретт, — тихо сказала она. — Яне развалюсь на части, не подведу тебя. Все это в прошлом.
— Совершенно верно, черт возьми! А теперь почему бы нам не поинтересоваться угощением? Я слышала, вечеринку обслуживает сам Эрл Мосс.
Уже почти рассвело, когда Хелен сбросила с ног белые сандалии и свернулась клубочком около Сета на переднем сиденье. Она все еще переживала свой сегодняшний триумф. Профиль Сета был виден ей в таинственном свете приборной доски.
— Мне так хорошо!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99